Посреди заболоченных рек,
Между кленов — разлапистых рук,
В парике восемнадцатый век
И глухой пуританский сюртук.
Бесконечные, злые леса
Ядовитым плющом поросли,
Заглушает псалмов голоса
Страх лесной — не коснуться земли.
Въедут в лес — и в машине сидят,
И не смеют с дороги сойти,
И асфальтовой пленки парад
Держит их под стеклом взаперти.
Словно чуя, что все еще тут
За ветвями враждебный вигвам,
Осторожно и робко ползут
Кадиллаки по серым холмам.
И глупа их никчемная мощь,
Лихорадочен хромовый блеск,
Средь беременных стрелами рощ,
Где ветров нескончаемый плеск.
Это призраки длинных машин
От поселка к поселку скользят,
Но за что в этой странной глуши
Их щадит зеленеющий ад?
Так живут, словно завтра падет
Ненадежный, дощатый мирок,
И к пустыням фургон поползет,
За спиной оставляя Восток,
Так живут, словно только вчера
Швартовался тут «Майский Цветок»,
Так живут, словно только с утра
Строить начали свой городок.
И косой колоколенки взлет
Молча молится Господу Сил,
Чтоб всему вопреки сохранил
Осажденный лесами народ.
(2 votes, average: 4,50 out of 5)