Я верил бы тебе, когда б за клятвы все,
Что ты нарушила, отмстительным уроком
Хоть почернел бы зуб во вред твоей красе,
Постигло б ноготок пороком.
Но нет!.. Лишь голову свою ты обрекла
На гибель клятвою, — ты блещешь вдвое краше,
Прелестней прежнего, и снова увлекла
На муку юношество наше…
Все с рук тебе идет! Взываешь ложно ты
И к пеплу матери усопшей, и к светилам,
Которые глядят безмолвно с высоты,
И к чуждым хладной смерти силам…
Самой Венере — да! — смешно от этих дел,
И нимфы робкие смеются тихомолком,
Амур же точит лишь запасы жгучих стрел
Над окровавленным оселком.
Вся юность для тебя, заметь, растет, рабов
Ватага новая; а прежних неотступный
Рой, после всех угроз, толпится у столбов
Дворца владычицы преступной.
Боятся матери тебя за сыновей,
Пугают старого скупца твои удары,
И новобрачные в тревоге, чтоб мужей
Твои не обольстили чары.
(2 votes, average: 4,00 out of 5)