Не рядовой осел, не пустобай-оратор, Словам которого, кто хочет, тот перечь, — Осел сановнейший, делец-администратор В собрании ослов держал такую речь: — «Друзья! Мы
Стихотворения поэта Бедный Демьян
Жил негде старичок, Убогий мужичок, С женой старушкой. Вот как-то говорит старуха: «Дед, а дед? Как быть-та? Что тебе я дам-от на обед? Вечор
8-го сентября в Михайловском манеже состоялось открытие выставки рабочих лошадей». Из газет. «Ты что ж? — корил среди заезжего двора Извозчичий одер приятеля, одра.
«… Лубок, приютившийся в получивших распространение баснях». Ликвидаторский «Луч», 13/IV, № 172. Средь суеты дневной и давки, Изрядно разморясь от зноя и винца, Уставились
Жена у Прова Кузьмича Не зла, да больно горяча, — Где праздник, уж орет заране: «Отмой-ка, пентюх, грязь ты в бане!» «Иду — чего
У кузнеца, у дедушки Филата, Был двор и хата, А в хате на стене — Портрет, а чей портрет — не угадать в три
«Г-н К. нашел, что человек — животное четвероногое. Самое естественное его положение — «коленно-локтевое». «Запросы жизни», № 33. Кусковой рек Коробка: «Да! Выборы —
Есть у меня сынок-малютка, Любимец мой и деспот мой. Мелькнет досужая минутка — Я тешусь детской болтовней. Умен малыш мой не по летам, Но
«Союзника» корил сановник, хмуря брови: «Взгляни назад: какое море крови! Взгляни вперед: какой зловещий мрак! Ты понимаешь ли, дурак: Все замыслы мои бесплодно гинут,
С тревогой жуткою привык встречать я день Под гнетом черного кошмара. Я знаю: принесет мне утро бюллетень О тех, над кем свершилась кара, О
Разжигатель неуемный — Я кочую по фронтам. Мой вагон дырявый, темный Нынче здесь, а завтра там. Плут иль трус — моя добыча: Опозорю, засмею.
Святое царство правды строится В родимой стороне. Незримой много силы кроется В народной глубине! Вставайте ж, новые работники, Рожденные в борьбе! Поэты, пахари и
И чертыхалися враги и лбы крестили, Но им ни черт, ни бог не мог помочь в игре, Когда на них, гремя, наш молот опустили
Рабочими организуются певческие хоровые общества. Из рабочей жизни. Жена молодка, Красотка, К заводчику, как банный лист, Пристала: «Ах, мне нехорошо!.. Ах, я совсем устала!..
Набив пустой живот Картошкою вареной, Задумался Федот. Задумавшись, вздремнул и видит сон мудреный: Все ожило кругом! Ухват забрался в печь, Горшки заспорили с заслонкой,
Сысой Сысоич, туз-лабазник, Бояся упустить из рук барыш большой, Перед иконою престольной в светлый праздник Скорбел душой: «Услышь мя, господи! — с сияющей иконы
«Многие рабочие читают буржуазные господские газеты, потому что там пишут занятно». Из письма рабочего. У всякого Ермишки Свои делишки. А у Терехи дел —
«Одно движение! Один хотя бы звук! Что с вами, господин Паук? Изволите терпеть лихую голодуху? — Набравшись как-то духу, Спросила Муха Паука… Издалека. —
Для сказки пользы нет в нелепом привираньи. Баран, — пусть родом он хоть из заморских стран, — Но ежли он — баран, Так и
Настоятель М-ской пустыни, К-ской области не выдает монахам штанов. Узревши, как под свист, под песни, охи, ахи, Поднявши рясы до рубахи, В страстной четверг
Высоких гениев творенья Не для одной живут поры: Из поколений в поколенья Они несут свои дары. Наследье гениев былого — Источник вечного добра. Живое
Недавно случай был с Барбосом: Томила пса жара, Так средь двора Клевал он носом. А не заснуть никак! Усевшись на тыну, Сорока-стрекотуха Мешала сну.
Заграй Полкана поносил Что было сил: «У, дьявол старый!.. Лежебока!.. Хозяйский прихвостень!.. Наушник!.. Егоза! Бесстыжие твои глаза!.. Подох бы ты до срока!» «Аль ты
Порой мне кажется, что я схожу с ума, Что разорвется грудь от непосильной муки. Томлюсь в тоске, ломаю гневно руки, Скорблю, но скорбь моя
Государственный совет постановил увеличить до 15 часов рабочий день приказчиков и лишить их праздничного отдыха. Из газет. Над мужиком, над Еремеем, В деревне первым
Со всех сторон на нас поход: Слились буржуи в злобном вое. Пусть знает трудовой народ, Что всех насильников-господ Задела «Правда» за живое!
Пою. Но разве я «пою»? Мой голос огрубел в бою, И стих мой… блеску нет в его простом наряде. Не на сверкающей эстраде Пред
«Андрюха — вот столяр! Андрюха. — вот мастак!» С кем речь ни заведи, с мальцом аль со старухой, Все не нахвалятся Андрюхой. Захвален под
Седая старина Отмечена великими делами. У зайцев как-то шла война С орлами. Спасаясь от когтей и клювов мощных птиц, Герои серые в тревоге Молили
Да не будут тебе бози инии разве мене. Любуясь дивною картиной, Рабы, склонитесь предо мной! Своей стальною паутиной Опутал я весь шар земной. Я
Случилось в древности в Афинах… Что? В наших палестинах? Друзья мои, чтоб не влететь в беду, На этот раз я речь веду, Ей-богу, об
Извозчик чмокал: — «Но! Но-но! У, язва! Чтоб тебя…» Но тощая кобыла Былую прыть давным-давно, Давным-давно забыла. Шажком кой-как плелась она И, наконец, утомлена
Несколько лежащих перед нами номеров газеты «Рабочий и солдат» с совершение очевидностью свидетельствуют, что большевики-ленинцы не только ничему не на учились и ничего не
Ариша — с ворохом вестей! — На все село разголосила: «Ахти, что у попа гостей! Невидимая сила! Кого там нету: становой, Исправник, земский, волостной,
В Пронском уезде в земских выборах принимал участие… мертвец. Выболтано…»Земщиной». Был пронский черный стан Объят большой тревогой: «Эх, облегчить себя хоть малой бы подмогой!»
Околоточный предложил хозяину дома, где помещается редакций «Правды труда», выселить ее, так как из-за конфискаций он вынужден рано вставать. «Куда? Куда? — Взвыл околоточный
В далеком-предалеком царстве, В ненашем государстве, За тридевять земель Отсель, Средь подданных царя мудрейшего Тофуты Случилось что-то вроде смуты. «Разбой! — кричали все. —
На даче барчуки, набрав еловых шишек, В войну решили поиграть И наняли толпу крестьянских ребятишек Изображать враждующую рать. Сошлись враги. Увлекшись боем, Деревня перла
Мысль изреченная есть ложь. Тютчев. Бывает час: тоска щемящая Сжимает сердце… Мозг — в жару… Скорбит душа… Рука дрожащая Невольно тянется к перу… Все
Был день как день, простой, обычный, Одетый в серенькую мглу. Гремел сурово голос зычный Городового на углу. Гордяся блеском камилавки, Служил в соборе протопоп.
«Ба, ба! Какая занесла погода? Кого я вижу? Вот судьба. Чай, не встречалися три года. Откуда, брат?» «Бегу с соседнего завода». «Кто ж знает
Годков тому примерно пять Помещик некий в лес заехал погулять. На козлах Филька красовался, Такой-то парень — богатырь! «Вишь, как тут заросло, а был
Конфискованы № 1 и 2 рабочей газеты «Правда». «Слыхал?» — «Слыхал!» «Видал?» — «А не видал!» «Подумай: наша, брат, рабочая газетка!.. Чай, жиру не
Кто говорит: передышка. Кто говорит: карачун. Кто говорит: старой жизни отрыжка. Кто говорит: новой жизни канун. Выдался вечер погожий. Тройка летит по Тверской. Кучер-то,
Вся деревня всполошилась: Жалко дедушку Макара. Вот, поди ж, как гром, свалилась На беднягу божья кара. Сколько дней у ветхой хатки Дед торчал, хоть
Лишась последнего стыда, Старайтесь, господа! Старайтесь, господа! Вы, дескать, хороши, а мы куда как худы. Пытайтесь нас разить предательской рукой. Пусть позавидуют умелости такой
Вот, братцы, сказочка про одного царя. По правде говоря, Мне сказки про царей изрядно надоели, Но как же быть-то в самом деле? Обычай сказочный
Поемный низ порос крапивою; Где выше, суше — сплошь бурьян. Пропало все! Как ночь, над нивою Стоит Демьян. В хозяйстве тож из рук все
«Жутко читать, например, следующее обращение какого-то рабочего в редакцию социалистического листка: «Рабочая газета нужна нам для развития нашего самосознания. Она должна вносить свет в
Трибуна славного, любимца муз и граций, Раз некий юноша спросил: «Скажи, Маклаций, Что значит этот сон? Ты с некоторых пор Такими стал не брезговать