Одна звезда меж всеми дышит И так дрожит, Она лучом алмазным пышет И говорит: Не суждено с тобой нам дружно Носить оков, Не ищем
Стихотворения поэта Фет Афанасий Афанасьевич
Слышишь ли ты, как шумит вверху угловатое стадо? С криком летят через дом к теплым полям журавли, Желтые листья шумят, в березнике свищет синица.
Еще вчера, на солнце млея, Последним лес дрожал листом, И озимь, пышно зеленея, Лежала бархатным ковром. Глядя надменно, как бывало, На жертвы холода и
Опять осенний блеск денницы Дрожит обманчивым огнем, И уговор заводят птицы Умчаться стаей за теплом. И болью сладостно-суровой Так радо сердце вновь заныть, И
Жизнь пронеслась без явного следа. Душа рвалась — кто скажет мне куда? С какой заране избранною целью? Но все мечты, все буйство первых дней
Из дебрей туманы несмело Родное закрыли село; Но солнышком вешним согрело И ветром их вдаль разнесло. Знать, долго скитаться наскуча Над ширью земель и
Скучно мне вечно болтать о том, что высоко, прекрасно; Все эти толки меня только к зевоте ведут… Бросив педантов, бегу с тобой побеседовать, друг
Истрепалися сосен мохнатые ветви от бури, Изрыдалась осенняя ночь ледяными слезами, Ни огня на земле, ни звезды в овдовевшей лазури, Все сорвать хочет ветер,
Ты отстрадала, я еще страдаю, Сомнением мне суждено дышать, И трепещу, и сердцем избегаю Искать того, чего нельзя понять. А был рассвет! Я помню,
Я тебе ничего не скажу, И тебя не встревожу ничуть, И о том, что я молча твержу, Не решусь ни за что намекнуть. Целый
Зреет рожь над жаркой нивой, И от нивы и до нивы Гонит ветер прихотливый Золотые переливы. Робко месяц смотрит в очи, Изумлен, что день
Ты прав. Одним воздушным очертаньем Я так мила. Весь бархат мой с его живым миганьем — Лишь два крыла. Не спрашивай: откуда появилась? Куда
Непогода — осень — куришь, Куришь — все как будто мало. Хоть читал бы — только чтенье Подвигается так вяло. Серый день ползет лениво,
Тихо ночью на степи; Небо ей сказало: спи! И курганы спят; Звезды ж крупные в лучах Говорят на небесах: Вечный — свят, свят, свят!
Давно ль под волшебные звуки Носились по зале мы с ней? Теплы были нежные руки, Теплы были звезды очей. Вчера пели песнь погребенья, Без
Отчего со всеми я любезна, Только с ним нас разделяет бездна? Отчего с ним, хоть его бегу я, Не встречаться всюду не могу я?
Все вокруг и пестро так и шумно, Но напрасно толпа весела: Без тебя я тоскую безумно, Ты улыбку мою унесла. Только изредка, поздней порою,
Только станет смеркаться немножко, Буду ждать, не дрогнет ли звонок, Приходи, моя милая крошка, Приходи посидеть вечерок. Потушу перед зеркалом свечи,- От камина светло
Всю ночь гремел овраг соседний, Ручей, бурля, бежал к ручью, Воскресших вод напор последний Победу разглашал свою. Ты спал. Окно я растворила, В степи
Мороз и ночь над далью снежной, А здесь уютно и тепло. И предо мной твой облик нежный И детски чистое чело. Полны смущенья и
Весна и ночь покрыли дол, Душа бежит во мрак бессонный, И внятно слышен ей глагол Стихийной жизни, отрешенной. И неземное бытие Свой разговор ведет
Нет, я не изменил. До старости глубокой Я тот же преданный, я раб твоей любви, И старый яд цепей, отрадный и жестокий, Еще горит
С бородою седою верховный я жрец, На тебя возложу я душистый венец, И нетленною солью горячих речей Я осыплю невинную роскошь кудрей. Эту детскую
Как дышит грудь свежо и емко — Слова не выразят ничьи! Как по оврагам в полдень громко На пену прядают ручьи! В эфире песнь
Ни тучки нет на небосклоне, Но крик петуший — бури весть, И в дальнем колокольном звоне Как будто слезы неба есть. Покрыты слегшими травами,
Сияла ночь. Луной был полон сад. Лежали Лучи у наших ног в гостиной без огней. Рояль был весь раскрыт, и струны в нем дрожали,
Пусть мчитесь вы, как я покорны мигу, Рабы, как я, мне прирожденных числ, Но лишь взгляну на огненную книгу, Не численный я в ней
Учись у них — у дуба, у березы. Кругом зима. Жестокая пора! Напрасные на них застыли слезы, И треснула, сжимаяся, кора. Все злей метель