Испытавший в скитаньях и стужу и зной, Изнемогший от бурь и туманов, — Я приеду домой, Я приеду домой, Знаменитый, как сто Магелланов. И
Стихотворения поэта Филатов Л. А
Все куда-то я бегу, — На душе темно и тошно, У кого-то я долгу, У кого — не помню точно. Все труднее я дышу,
И кому теперь горше Средь вселенской тоски — Машинисту из Орши, Хипарю из Москвы?.. Чья страшнее потеря — Знаменитой вдовы Или той, из партера,
Мы все персонажи диковинной пьесы – От гангстеров и до принцесс. Мы все соблюдаем свои интересы – У каждого свой интерес. У волка и
То в кромешной ночи, то средь белого дня Настигали меня неудачи… Смерть душила меня, Смерть душила меня, Но и я ей отвешивал сдачи… Нам
А здесь — ни наводненья, ни пожара, И так же безмятежна синева, И под конюшни отдана хибара С заносчивым названием «Синема». О, милый городок
Меня сочтут обманщиком, да только я не лгу: Вином из одуванчиков торгуют на углу. Уж, если одурачивать, то как-нибудь хитро: Вино из дуванчиков —
Мы шатались на Пасху по Москве по церковной, Ты глядела в то утро на меня одного. Помню, в лавке Гольдштейна я истратил целковый, Я
Повесить человека — не пустяк, И тут нужны особые таланты!.. Я вас повешу так, Я вас повешу так, Что даже не задену ваши гланды!..
Король вас может сделать Всесильным богачем, И все на этом свете Вам будет нипочем! Но если вы отпетый Повеса и бездельник И если вас
Должно быть любому ребенку Земли Известна игра под названьем «замри». Долбят непоседы от зари до зари: «Замри, замри, замри». Замри — это, в общем-то,
Все мы в детстве во что-то играли, Все мы толк понимали в игре, — Кто-то гаммы играл на рояле, Кто-то с кошкой играл во
Приятный есть в стране у нас закон – Свобода слова тут не под замком. Живи себе, дружок, и в ус не дуй, А если
Мне говорил портовый грузчик Джо, Портовый лидер левого движенья: «Я плохо понимайт по-русски, Женья, Но знаю, что Таганка — хорошо.» Потягивая свой аперитив, Мне
О гражданин с благоприятной внешностью, Вы смотрите на мир с огромной нежностью, Вас обожают взрослые и дети, Вас зазывают в гости те и эти.
Сомкните плотнее веки И не открывайте век, прислушайтесь и ответьте, Который сегодня век. В сошедшей с ума Вселенной, Как в кухне среди корыт, Нам
В степях Аризоны, в горячей ночи, Гремят карабины и свищут бичи. Большая охота, большая страда: Несутся на Запад, Несутся на Запад Несутся на Запад
Я беспечен и одинок, И богатство мне ни к чему, Мне б отсрочить хоть на денек Час, когда я кану во тьму. Я усядусь
Цветные лохмотья На солнце пестрят, — Кочует по свету Бродячий театр!.. За честность и смелость, За ум и талант — Поклон тебе низкий, Бродячий
На горном ли пике, На дне ли оврага – Нас всюду отыщут Перо и бумага. Ковбой и священник, Шериф и бродяга – Нас всех
Простите, пани, и позвольте обратиться. Я в меру честен, в меру прост и в меру пьян. Мы беспокойны словно пальцы органиста, И вся душа
О, вряд ли кто-нибудь предполагал, Что я, бродя в окрестностях Таганки, Однажды с праздным видом иностранки Рискну войти в тот сирый балаган!.. Надменно и
Когда душа Во мраке мечется, шурша, Как обезумевшая крыса, — Ищи в тот миг Любви спасительный тайник, Где от себя можно укрыться. В огне
Повеял с моря легкий бриз, И сердце бьет тревогу… Простите, мисс, Простите, мисс, Но мне пора в дорогу!.. Бродить по свету – мой девиз,
Скончался скромный человек Без имени и отчества. Клиент прилежнейший аптек И рыцарь стихотворчества. Он от своих булыжных строк Желал добиться легкости. Была бы смерть
Давай поглядим друг на друга в упор, Довольно вранья. Я — твой соглядатай, я — твой прокурор, Я — память твоя. Ты долго петлял
В урочный час, назначенный для бденья, В заветный час, секретный от семьи, Слетаются к окну, как привиденья, Умершие товарищи мои… И в продолженье всей
Чем больше Я думаю о счастье, Тем горше Мне хочется рыдать… На сцене По мне бушуют страсти, А в жизни Их что-то не видать!..
Может это прозвучит Резко, Может это прозвучит Дерзко, Но в театр я хожу Редко, А Таганку не люблю С детства. Вспоминается такой Казус, Вспоминается
Все не верится, черт возьми, В то, что мы с тобой уцелели Как шатает нас от весны, Как мы страшно переболели Видно в этой
Тает желтый воск свечи, Стынет крепкий чай в стакане, Где-то там, в седой ночи, Едут пьяные цыгане Полно, слышишь этот смех Полно, что ты,
Вечером мой двор угрюмо глух, Смех и гомон здесь довольно редки, — Тайное правительство старух Заседает в сумрачной беседке. Он запуган, этот бедный двор,
Может, это прозвучит Резко, Может, это позвучит Дерзко. Но в театры я хожу Редко. А Таганку не люблю С детства. Вспоминается такой Казус, Вспоминается
Я с детства был в душе моряк, Мне снились мачта и маяк, Родня решила: «он маньяк, Но жизнь мечты его остудит.» Мне дед сказал:
Если нас хлестала штормовая волна И в глазах была пелена, То для начала Нас выручала Добрая бутыль вина! Ветер и море Нынче в раздоре
Человек начинал говорить А началом явился испуг От нечаянно хрустнувшей ветки… И дремучий немыслимый звук Шевельнулся тогда в Человеке… Человек начинал говорить!.. И, не
Так повелось промеж людьми, Что мы стронимся любви, Когда любовь почти равна смерти. Я ем и пью, и слез не лью, Живу и жить
Мир привык менять одежду, Что ни день — уже в другой, Так что нет различий между Господином и слугой. Показал толпе бумагу, Где печать
Романтики, смолите ваши мачты И задавайте корму лошадям. Моряк из Ливерпуля, Идальго из Ла-Манчи Кочуют по морям и площадям. Но мир бродяг неверен и
Я прожил горестную жизнь И понял не вчера, Что, как судьба ни повернись, — Нет худа без добра. И если вдруг меня волна Потащит
Окна в белый снег одеты, Словно в белые манжеты, И дома торжественны, прямы и величавы, Как родня невесты при венчаньи. И дома торжественны, прямы
Ни стрела, ни рапира, ни пуля Не смущали лихого Газуля — В нем текла мавританская кровь. Но не знал простодушный бедняга, Что мужчин не
В мужья сгодится мне любой, Но есть и исключения: Он должен быть хорош собой – До умопомрачения. Тирлим-бом-бом Тирлим-бом-бом Мы славно заживем! Допустим, он
Под причитанья полковых мамаш Мы вынимаем нотные альбомы. Давным-давно расстреляны обоймы. У нас в руках один «Гусарский марш». Мелодии игрушечных атак, Мы вас берем
Жулики, воры, бандиты и гангстеры! Сейфы и кассы — на кой они черт?.. Живо снимайте манишки и галстуки — И на курорт, И на
В наш трудный, но все-таки праведный век, Отмеченный потом и кровью, Не хлебом единым ты жив, человек, — Ты жив, человек, и любовью. Не
Что же это был за поход, что же это был за народ Или доброты в этот год на планете был недород? Если б не
Ты не веришь в таинственность радуги И загадок не любишь совсем. Ты сегодня сказал мне, что яблоки — Это тот же коричневый джем. И
Испытавший в скитаниях стужу и зной, Изнемогший от бурь и туманов, Я приеду домой, я приеду домой Знаменитый, как сто Магелланов. Ах ты Боже
О, если суждено мне быть в аду, — А так оно и будет, уж поверьте! – То, как бы ни бесчинствовали черти, Я в