На шумном празднике весны, При плеске вод, при звуках пенья, Зачем мечты мои полны Недугом скуки и сомненья? Еще я молод: предо мной В
Стихотворения поэта Голенищев-Кутузов Арсений Аркадьевич
Ужель дерзаешь, нечестивец, Ты плакать о своей судьбе? Ты слеп, ты глух, ты нем… Счастливец! Как я завидую тебе! Подлогов жизни ты не видишь,
Он смерть нашел в краю чужом, В краю чужом, в бою с врагом; Но враг друзьями побежден, — Друзья ликуют, только он На поле
В моей душе уж вечереет, Последний гаснет отблеск дня, И близкой ночи сумрак веет Струей холодной на меня. Но встреча с юностью счастливой, Ее
Когда, святилище души Замкнув пред суетной толпою, Поэт молчит — его покою Не верь: он бодрствует в тиши. Не верь молчанью грозной тучи: Раздумья
Было поздно; в душе замирающий шум Пережитого дня был чуть слышен; Сумрак вешнего бреда, видений и дум Надвигался — волшебен и пышен. В нем
Лес да поляны. Безлюдье кругом. Вьюга и плачет, и стонет, Чудится, будто во мраке ночном Злая кого-то хоронит. Глядь — так и есть! В
О муза, не зови и взором не ласкай! Во взоре этом и призыве И в сердца сладостно-мучительном порыве Мне чувствуется вновь утраченный мой рай.
Комнатка тесная, тихая, милая; Тень непроглядная, тень безответная; Дума глубокая, песня унылая; В бьющемся сердце надежда заветная; Тайный полет за мгновеньем мгновения; Взор неподвижный
Обнял землю ночи мрак волшебный, Одинок, под гнетом утомленья, Я уснул; глубок был сон целебный, И прекрасны были сновиденья. Смолкли жизни темные угрозы; Снилось
Пока тебе душа моя Близка, любезна и понятна И жизнь моя тепла и внятна Тебе, мой друг, как жизнь своя, — Люби меня. Но
Меня ты в толпе не узнала — Твой взгляд не сказал ничего; Но чудно и страшно мне стало, Когда уловил я его. То было
Дорогой невзначай мы встретились с тобой — Остановилися, окликнули друг друга, Как странники в ночи, когда бушует вьюга, Когда весь мир объят и холодом
Прошумели весенние воды, Загремели веселые грозы, В одеяньях воскресшей природы Расцвели гиацинты и розы. Принеслись от далеких поморий Перелетные певчие птицы; В небесах светлоокие
Следы побоища поспешно Снегами вьюга занесла. Исчезла кровь, земля бела; Но вьюга плачет неутешно И по снегу несет печаль, Как будто ей убитых жаль.
Снилось мне утро лазурное, чистое, Снилась мне родины ширь необъятная, Небо румяное, поле росистое, Свежесть и юность моя невозвратная… Снилось мне, будто иду я
Словно голос листвы, словно лепет ручья, В душу веет прохладою песня твоя; Все внимал бы, как струйки дрожат и звучат, Все впивал бы цветов
Ночь. В дрожащей мгле вагонов Все подернуто дремой. Раб слепой слепых законов, Мчится поезд — в тьме ночной. Мчится поезд — мне не спится…
Убийства жаждой не объятый, Я бранных песен не пою, И душу мирную мою Не тешат ярых битв раскаты. Я нем и глух к громам
При звуках литавр, барабанов и струн, Толпу потешая, канатный плясун Усердно кривляется — мальчика сына Сгибает в дугу, ставит вниз головой, Бросает и ловит