Всегда во мне живет мой стих. Пою ли я, иль не пою, — Средь сотен голосов чужих Его я голос узнаю. Я бурею гражданских
Стихотворения поэта Голодный Михаил Семенович
Горбатая улица. Низенький дом. Кривые деревья стоят под окном. Кривая калитка. Кругом тишина. И мать, поджидая, сидит у окна. Ей снится — за городом
Три дня, как мой голос вернулся ко мне, — За песнею — песня другая… «Что с вами?.. Вы бродите точно во сне!» Не слышу.
В степи под Херсоном высокие травы, В степи под Херсоном курган. Лежит под курганом, Заросшим бурьяном, Матрос Железняк — партизан. Он шел на Одессу,
Люби до смерти. Мне в любви Конца не увидать. Ты оттолкни, и позови, И обними опять. С тобою просидим вдвоем С зари и до
Шел отряд по берегу, шел издалека, Шел под красным знаменем командир полка. Голова обвязана, кровь на рукаве, След кровавый стелется по сырой траве. «Хлопцы,
Давно ль мы грозною стеною Шли в бой за мир и честь труда? Опять пугают нас войною… О чем шумите, господа? Не вы ли
В осенний тусклый свет рядится Дождливой осени рассвет. Стоит-летит на месте птица, Как будто ей пять тысяч лет. Идешь, идешь, и все знакомо: Дорога,
Брожу среди руин рейхстага. Под щебнем в мусоре бумага, С гербом империи у края, Бесшумно тлеет, догорая. А туча над просветом крыши Бросает злую
Я мог бы тоже рифмой ловкой На вздохи снова отвечать, Я б тоже мог инструментовкой, Как музыка сама, звучать. Я б мог, как многие
С каждым днем все ближе дальний путь. Дай-ка, милая, присядем отдохнуть. Небеса прозрачны и тихи, Видно, Лермонтов читает им стихи. Пусть читает… Я хочу
Время-пряха тянет нитку, И скрипит веретено. Выхожу я за калитку И стучу к тебе в окно. Гаснет свет на стук напрасный, Ты выходишь из
Долго дорогая Смотрит на меня, С книгой засыпая, Не гасит огня. Вздрогнет с полуслова, Взглянет в полусне, Засыпая снова, Улыбнется мне. Улыбнется сладко, Бросит
Ветер. Дождик. Тьме конца не вижу. А Москву такой люблю я слезно. Песик вон. Поди-ка, песик, ближе, Да не бойсь, я только с виду
Отцы уходят понемногу, Вожди седеют средь забот, Все чаще их гнетет тревога За тех, кому пылать черед. И что ж, веселые на диво, Беспечные