Мысленным взором я быстро стремлюсь,
Быстро проникнул сквозь мрачность времян.
Поднимаю завесу седой старины —
И Громвала я вижу на бодром коне.
Зыблются перья на шлеме его,
Стрелы стальные в колчане звучат;
Он по чистому полю несется как вихрь,
В вороненых доспехах, с булатным копьем.
Солнце склонялось к кремнистым горам,
Вечер спускался с воздушных высот.
Богатырь приезжает в глухие леса,
Сквозь вершины их видит лишь небо одно.
Буря, облекшись в угрюмую ночь,
Мчится с закату на черных крылах;
Заревела пучина, дуброва шумит,
И столетние дубы скрипят и трещат.
Негде укрыться от бури, дождя,
Нет ни пещеры, не видно жилья,
Лишь во мраке сгущенном сквозь ветви дерев
То блеснет, то померкнет вдали огонек.
В сердце с надеждой, с отвагой в душе,
Ехавши тихо сквозь лес на огонь,
Богатырь приезжает на берег ручья,
Древний замок он видит вблизи пред собой.
Синее пламя из замка блестит,
Свет отражая в струистом ручье,
Тени в окнах мелькают и взад и вперед,
Завывания, стоны в нем глухо звучат.
Витязь, сошедши поспешно с коня,
Идет к воротам, заросшим травой,
Ударяет в них сильно булатным копьем,
Но на стук отвечают лишь гулы в лесу.
Вмиг потухает внутрь замка огонь,
Свет умирает в обьятиях тьмы,
Завывания, стоны утихли, молчат,
Усугубилась буря, удвоился дождь.
Сильным ударом могучей руки
Рушится твердость старинных ворот,
Отлетели запоры, скрипят вереи,
И во внутренность входит бесстрашный Громвал,
Меч обнаживши, готовый разить,
Ощупью тихо он замком идет.
Тишина распростерта и мрачность везде,
Лишь сквозь окна и щели вихрь бурный свистит.
Витязь в досаде и в грусти вскричал:
«Хищный волшебник, коварный Зломар!
Ты Громвала принудил скитаться как тень,
Ты похитил Рогнеду, столь милую мне!
Многие царства и земли прошел,
Рыцарей сильных, чудовищ побил,
Великанов сразил я могучей рукой,
Но Рогнеды любезной еще не нашел!
Где обитаешь ты, лютый Зломар?
В дебрях ли диких, в пещерах, в лесах,
В подземельях ли мрачных, в пучине морской
Укрываешь ее ты от взоров моих?
Если найду я жилище твое,
Злобный волшебник, лихой чародей!
Извлеку из неволи Рогнеду мою,
Вырву черное сердце из груди твоей».
Витязь, умолкнув, почувствовал сон,
Одр ему стелют усталость и ночь.
Не снимая доспехов, в броне, в шишаке,
Прикорнув, засыпает глубоким он сном.
Тучи промчались, Борей замолчал,
Звезды потухли, сереет восток,
Поборает свет мрака, Зимцерла сквозь флер
Заалелась, как роза. Громвал еще спит.
Катится солнце по своду небес,
Блещет с полудня каленым лучом,
И по соснам слезится смола сквозь кору, —
Но Громвала все держит в объятиях сон.
Ночи предтеча с смуглым челом
Смотрит с востока на лес, на луга,
Усыпает из урны росой мураву, —
Но Громвала все держит в объятиях сон.
Ночь с кипарисным венком на главе,
В ризах, сотканных из мрака и звезд,
По ступеням, нахмурясь, на трон свой идет, —
А Громвала все держит в объятиях сон,
Тучи сомкнулись на своде небес,
Мрачность густеет, настала полночь;
Богатырь, воспрянувши от крепкого сна,
Изумился, не видя румяной зари.
Вдруг затрещало по замку, как гром,
Стены трясутся, окошки звенят,
И, как молния быстро блистает во тьме,
Освещается зала вмиг синим огнем.
Настежь все двери стучат, отворясь.
В саванах белых, с свечами в руках,
Входят медленно тени; за ними несут
Гроб железный скелеты в руках костяных.
Залы в средине поставили гроб,
Крышка слетела мгновенно с него,
И волшебник Зломар, синевато-багров,
Бездыханен лежал в нем, открывши глаза.
Пол расступился, зеленый огонь
С вихрем трескучим оттоле летит,
Охватив гроб железный, как жар раскалил,
Застонал стоном тяжким геенны Зломар.
В дикоблудящих кровавых глазах
Ужас трепещет, отчаянье, скорбь;
Изо рта пена черная клубом кипит,
Но лежит неподвижно, как труп, чародей.
Духи, скелеты, руками схватясь,
Гаркают, воют, рыкают, свистят,
В исступленном восторге беснуясь, они
Пляшут адскую пляску вкруг гроба его.
В страшных забавах проходит полночь,
Вопли их, клики громчае звучат.
Но лишь утра предвестник три раза пропел —
Исчезают вмиг духи, скелеты и гроб.
Тьма, как в могиле, с глухой тишиной
Завес печальный спустила опять,
Удивляется чуду смущенный Громвал,
Изумившись, не верит себе самому.
Нежные тоны свирелей и струн
Эхо сквозь мраки на крыльях несет.
Растворился свод залы, и розовый луч
Разогнал тихим светом сгущенную ночь.
В облаке легком душистых паров,
Где волновался жемчужный отлив,
Как по воздуху пух лебединый плывет,
Опускается плавно волшебница в зал.
Чище лилеи одежда ее,
Пояс по чреслам — как яхонт небес;
Как игра златояркой восточной звезды,
Добродетель сияет у ней во очах.
Голосом стройным Добрада рекла:
«Рыцарь печальный, покорствуй судьбе,
Нет Зломара на свете, смерть острой косой
В тартар душу низвергла злодея сего.
Зевом несытым в кипящую хлябь
Челюсть геенны его пожрала,
С клокотанием лавы и с ревом огня.
Вой и стон его бездна лишь будет внимать.
Смерть, преступивши природы закон,
Чувств не лишила волшебника труп,
Развращенных им тени погибших людей
Каждоночно здесь в замке терзают его.
Рыцарь, спеши ты к Рогнеде своей:
К югу, за лесом, в песчаных степях,
Там Зломарова замка в темнице стальной
Два крылатых Зиланта ее стерегут.
Рог сей волшебный прими от меня,
Грозную челюсть чудовищ сомкнуть,
Но внимай: ты не можешь Рогнеды спасти,
Не пролив ее крови: судьбы так велят».
Струны, свирели вторично звучат,
Облако кверху с Добрадой летит.
Пораженный сей речью, Громвал вне себя,
Истукану подобен, вслед смотрит за ней.
Рог изумрудный державши в руке,
С горькой досадой вскричал богатырь:
«Вероломной волшебницы пагубный дар,
Ты убийством Рогнеды мне счастье сулишь!
Нет! трепещу я от мысли одной, —
Сердце из груди ей в жертву летит.
Но, Громвал, повинуйся глаголу судьбы,
Чародейство Зломара спеши истребить.
Если не можешь Рогнеду спасти,
Замок разрушить, Зилантов сразить,
Богатырскую кровь ты пролей за нее
И геройскою смертью любовь увенчай».
Красное утро янтарным лучом
Сосен столетних верхи золотит;
Обращая на полдень коня своего,
Оставляет наш витязь и замок и лес.
Дебри, вертепы, стремнины, хребты
Стонут от тяжких ударов копыт,
Пыль густая, как туча, крутившись столбом,
По поднебесью вьется, где скачет Громвал.
Мрачным ущельем скалистой горы
Выехал рыцарь в обширную степь, —
Открывается взорам песка океан,
И вдали будто с небом сливается он.
Ветр не волнует сыпучую зыбь,
Дышит тлетворным дыханием зной;
Ни кусты не шумят, ни журчат ручейки,
Как в полночь на кладбище, все ноет, молчит.
В дикой пустыне, в сих страшных полях,
Нет ни дороги, не видно следов,
Лишь к востоку приметна крутая гора,
И на ней крепкой замок чернеет вдали.
С жаждой и зноем сражаясь три дни,
Смерти препоны расторг богатырь.
На коне утомленном, в кровавом поту,
Подъезжает он тихо к подошве горы.
В скользких стремнинах навислых камней,
Страшно грозящих низринуться в дол,
Обрываясь над бездной по узкой тропе,
Достигает вершины и замка Громвал.
Силой геенны и адских духов
Мрачный сей замок построил Зломар.
Взгроможденные башни из черных камней
Предвещают погибель и лютую смерть.
В сердце с Рогнедой, с геройством в душе,
Буре свирепой подобный Громвал
Сокрушает чугунных ворот вереи,
В замок крови вступает с булатным мечом.
Грозно идет он, — под крепкой пятой
Мертвые кости, черепья хрустят,
Враны, птицы ночные и нетопыри
Пробуждаются в мшистых расселинах стен.
Облаком вьются над замком они,
Воздух колеблет ужасный их крик,
И Зиланты, послышав Громвалов приход,
Испускают вой, свисты и крыльями бьют.
Челюсть разинув, летят на него,
Копьями жалы торчат из пастей,
Чешуею брянчат, извивая хвосты,
Выпускают мертвящие когти из лап.
В рог изумрудный трубит богатырь,
Звук оглушил их, — как камни падут,
Подсекаются крылья из кожи и жил,
Погрузившись в сон смертный, горами лежат.
Рыцарь в восторге к темнице летит
С пламенным сердцем Рогнеду обнять,
Но огромная дверь растворяется вдруг,
И навстречу выходит в броне Исполин.
Грозные взгляды — кометы во тьме,
Медь на нем — панцирь, свинец — булава,
Серый мох по болоту — брада у него,
Черный лес после бури — власы на челе.
С силой ужасной взмахнув булаву,
С свистом в Громвала пустил Исполин.
Поражает его по буйной голове,
Содрогается эхо, по замку звуча.
Шлем, зазвеневши, дробится в куски,
Сыплются искры из темных очей,
Булава от удара согнулась дугой,
Но не двинулся с места Громвал, как скала.
Меч в богатырской руке заблистал,
Бурным перуном злодея разит.
Разлетелась бы в части и вдребезги медь,
Но скользит лезвее по волшебной броне.
В бешенстве лютом ревет Великан,
Адом зияет, от злости дрожа,
Напрягает он мышцы укладистых плеч,
Угрожает Громвала в руках задушить.
Смерть неизбежна, погибель близка,
Страшные длани касаются лат,
Но Громвал, ухватя его ногу, как дуб,
Потряхнувши, поверг, опрокинул его.
Башне подобно громыхнул Гигант,
Звуком ужасным весь замок потряс,
Расседаются стены, валятся зубцы.
Он, упавши, в сырой земле яму вдавил.
Взявши за горло могучей рукой,
Меч ему в челюсть вонзает Громвал,
По булату зубами скрипит Великан,
Зарыкал, застонал он, подобно волу.
Желтая пена, багровая кровь
Хлещет, клубится из синего рта,
Стервенея от боли, со смертью борясь,
Роет землю ногами, трепещет, хрипит.
Вместе сливаясь журчащей струей,
Пучится, бродит Гигантова кровь,
Облачком поднявшись, легкой пар от нее
Образует Рогнеды прекрасной черты.
Розы в ланитах, любезность в очах,
Алые губы манят поцелуй,
По плечам, отливаясь как бархат, власы
Осеняют ее лебединую грудь.
Чуду такому дивится Громвал,
Призрак ли это или существо?
Приближаясь с надеждой и с робостью к ней,
Не мечту, но Рогнеду он к персям прижал.
Радости пламень, перун быстротой,
Томную душу героя проник,
Восхищенное сердце под крепкой броней
Потрясает дебелую рыцаря грудь.
В страстном восторге целуя ее,
Голосом кротким Громвал говорит:
«Долго, долго тебя я, Рогнеда, искал
И по белому свету скитался как тень».
Тяжко вздохнувши, вещает она:
«Лютый волшебник, коварный Зломар,
Раздраженный презренною страстью своей,
В чародейской сей замок меня перенес.
Здесь, прикоснувшись волшебным жезлом,
Памяти, чувства меня он лишил;
Погрузившись мгновенно в таинственный сон,
Я с тех пор в бездне мрака сокрыта была»,
За руку взявши Рогнеду, Громвал,
Тихо спустился к подошве горы,
Посадивши ее на коня за собой,
По дороге обратно стрелой полетел.
Замок объемлет глубокая тьма,
Громы во мраке свирепо звучат,
Аквилоны завыли, сорвавшись с цепей,
Затрещало кремнистое недро горы.
С ревом ужасным разверзлась земля,
Рухнули башни в бездонную пасть,
Ниспроверглись Зиланты, темница, Гигант,
Чародейство Зломара разрушил Громвал.
(2 votes, average: 3,00 out of 5)