День влажнокудрый досиял, Меж туч огонь вечерний сея. Вкруг помрачался, вкруг зиял Недвижный хаос Колизея. Глядели из стихийной тьмы Судеб безвременные очи… День бурь
Стихотворения поэта Иванов Вячеслав Иванович
Ветерок дохнет со взморья, Из загорья; Птица райская окликнет Вертоград мой вестью звонкой И душа, как стебель тонкий Под росинкой скатной, никнет… Никнет, с
Снова в небе тихий серп Колдуньи Чертит «Здравствуй»,- выкованный уже Звонкого серпа, что режет злато. На небе сребро — на ниве злато. Уняло безвременье
Чуковский, Аристарх прилежный, Вы знаете — люблю давно Я вашей злости голос нежный, Ваш ум, веселый, как вино. И полной сладким ядом прозы Приметливую
Уж я топчу верховный снег Алмазной девственной пустыни Под синью траурной святыни; Ты, в знойной мгле, где дух полыни,- Сбираешь яды горьких нег. В
Вы, чей резец, палитра, мира, Согласных Муз одна семья, Вы нас уводите из мира В соседство инобытия. И чем зеркальней отражает Кристалл искусства лик
Л. Д. Зиновьевой-Аннибал Пришелец, на башне притон я обрел С моею царицей — Сивиллой, Над городом-мороком — смурый орел С орлицей ширококрылой. Стучится, вскрутя
Вошел — и царь челом поник. Запел — и пир умолк. Исчез… «Царя позвал двойник»,- Смущенный слышен толк. Догнать певца Царь шлет гонца… В
Слово скажу без прикрас прекрасное, если правдиво Слово мое; коли нет — други, напрасно я жил! Долгий прошел, заблуждался, путь, коли лживо то слово,-
День белоогненный палил, Не молк цикады скрежет знойный, И кипарисов облак стройный Витал над мрамором могил. Я пал, сражен души недугом… Но к праху
Что порхало, что лучилось — Отзвенело, отлучилось, Отсверкавшей упало рекой… Мотыльком живое отлетело. И — как саван — укутал покой Опустелое тело. Но бессонные
Великое бессмертья хочет, А малое себе не прочит Ни долгой памяти в роду, Ни слав на Божием суду,- Иное вымолит спасенье От беспощадного конца:
Покорный день сходил из облаков усталых, И, как сомкнутые покорные уста, Была беззвучна даль, и никла немота Зеленохвостых чащ и немощь листв увялых, И
Сумеречно слепнут Луг, и лес, и нива; Облачные дива Лунной силой крепнут. Крепнут силой лунной Неба паутины, И затоны — тины Полны светорунной. Накренились
Я помню сон, Всех воронов души черней, Всех вестников верней: Посол чистилища, он в ней — Как похоронный звон. Зачем дано Мне жалом ласковым
Гость Севера! Когда твоя дорога Ведет к вратам единственного града, Где блещет храм, чья снежная громада, Эфирней гор, встает у их порога, Но Красота
Чем устремительней живу И глубже в темный дол пройденный путь нисходит, Тем притягательней очей с меня не сводит Былое… Не жил я — лишь
Ленивым золотом текло Весь день и капало светило, Как будто влаги не вместило Небес прозрачное стекло. И клочья хмурых облак, тая, Кропили пегие луга.
…На отмели зыбучей, где начертал отлив немые письмена. «Кормчие звезды» Рудой ведун отливных рун, Я — берег дюн, что Бездна лижет; В час полных
Мытарствами теней перегражденный Нил И неба синее горнило — Сон зодчего гробниц, что рано дух пленил,- Как память, сердце схоронило. Но бледным призраком из