Вечера павлины Небеса рядили. Двое нисходили Из глухой долины. Из глухих скитаний Озеро манило. Плесы наводнило Пламя трепетаний. Там судьба застигла Двух, себя обретших.
Стихотворения поэта Иванов Вячеслав Иванович
От братии прилежной Апостола Луки Икону Тайны Нежной Писать — мне испытанье. Перенесу ль мечтанье На кипарис доски? Мне снилось: Цвет Единый Возрос из
Тебе, о тень Случевского, привет! В кругу тобой излюбленных поэтов Я был тебе неведомый поэт, Как звездочка средь сумеречных светов, Когда твой дерзкий гений
В прозрачный, сумеречно-светлый час, В полутени сквозных ветвей, Она являет свой лик и проходит мимо нас — Невзначай,- и замрет соловей, И клики веселий
Осень… Чуть солнце над лесом привстанет — Киноварь вспыхнет, зардеет багрец. По ветру гарью сладимой потянет… Светлый проглянет из облак борец: Озимь живая, хмурая
День пурпур царственный дает вершине снежной На миг: да возвестит божественный восход! На миг сзывает он из синевы безбрежной Златистых облаков вечерний хоровод. На
Над бездной ночи Дух, горя, Миры водил Любви кормилом; Мой дух, ширяясь и паря, Летал во сретенье светилам. И бездне — бездной отвечал; И
Замер синий сад в испуге… Брызнув в небо, змеи-дуги Огневые колесят, Миг — и сумрак оросят: Полночь пламенные плуги Нивой звездной всколосят… Саламандры ль
Звезда зажглась над сизой пеленой Вечерних гор. Стран утренних вершины Встают, в снегах, убелены луной. Колокола поют на дне долины. Отгулы полногласны. Мглой дыша,
Зима души. Косым издалека Ее лучом живое солнце греет, Она ж в немых сугробах цепенеет, И ей поет метелицей тоска. Охапку дров свалив у
Налетной бурей был охвачен И тесный, и беспечный мир: Затмились волны; глянул, мрачен, Утес — и задрожал эфир. Я видел из укромной кущи: Кренясь,
Ты запер меня в подземельный склеп, И в окно предлагаешь вино и хлеб, И смеешься в оконце: «Будь пьян и сыт! Ты мной обласкан
Колобродя по рудам осенним, Краснолистным, темнохвойным пущам. Отзовись зашелестевшим пеням, Оглянись за тайно стерегущим! Я вдали, и я с тобой — незримый, За тобой,
Кипарисов строй зубчатый — Стражей черных копия. Твердь сечет луны серпчатой Крутокормая ладья. Медной грудью сонно дышит Зыби тусклой пелена; Чутких игол не колышет
Солнце, сияя, теплом излучается: Счастливо сердце, когда расточается. Счастлив, кто так даровит Щедрой любовью, что светлому чается, Будто со всем он живым обручается. Счастлив,
День бледнеет утомленный, И бледнеет робкий вечер: Длится миг смущенной встречи, Длится миг разлуки томной… В озаренье светлотенном Фиолетового неба Сходит, ясен, отблеск лунный,
Над малой келией громов раскаты, И молотами ливень бьет по крыше. Вниз выгляни: вспухают выше, выше Из мутной мглы валы, грозой подъяты. На приступ,
Пускай невнятно будет миру, О чем пою! Звончатую он слышит лиру; Но тайну нежную мою — Я затаю. Пускай не верует виденью Моих очей!
Как и шаги звучат волшебно, И стук колес во тьме ночей!.. И как вперение враждебно Слепых предутренних очей! Все, дрогнув, вдруг отяжелело. К ярму
Снилось мне: сквозит завеса Меж землей и лицом небес. Небо — влажный взор Зевеса, И прозрачный грустит Зевес. Я прочел в склоненном взоре Голубеющую