Над праздничным лесом, под солнцем осенним,
Над Сиверской синью
Скрипят флюгера на шатрах островерхих,
А может быть, — ветви…?
В лесах бестревожных
Какой невозможный Художник
Придумал ли, выискал место такое,
Чтоб белые башни
За тридевять рек от Столицы острожной
Поставить в гордыне над этим безлюдным покоем?
Да, крепость…
А впрочем, зачем она, крепость
В таких недоступных российских глубинах?
Тут, кажется, крепость — каприз и нелепость:
Ну, с кем тут рубились?
С грехом окружить, а не то чтоб свалить ее,
Наверное, целую армию надо…
В кого тут палили?
Какой очумелый политик
Тянул эти стены, достойные стольного града?!
Другие же стены серебряно в озеро влиты,
Где белая тень опрокинутых башен струится,
Где так бестелесно и зелено зыблются плиты.
Кириллов ли?
Китеж ли?
Лес и молчанье…
Качанье
Небес под ногами…
Становятся лицами листья
И ликами — лица…
Камням да деревьям
начнешь как язычник молиться —
Затем, что ни в битву не верится тут,
Ни в молитву —
Лишь в белые стены,
да в желтые листья,
да в желтые листья…
(2 votes, average: 2,50 out of 5)