Стихотворения поэта Клычков Сергей Антонович

Всегда найдется место Для всех нас на погосте, И до венца невесту Нехорошо звать в гости… У червяка и слизня И то все по

Под кровлей шаткою моею Дрожит и приседает дом… …И сам сказать я не умею, И голос заглушает гром! Сверчком сижу я за трубою, Свернувшись

В нашей роще есть хоромы, А кругом хором — туман… Там на тропках вьются дремы И цветет трава-дурман… Там в лесу, на косогоре, У

Какие хитроумные узоры Поутру наведет мороз… Проснувшись, разберешь не скоро: Что это — в шутку иль всерьез? Во сне еще иль это в самом

Года мои, под вечер на закате Вздымаясь в грузной памяти со дна, Стоят теперь, как межевые знаки, И жизнь, как чаща с просека, видна.

Душа — как тесное ущелье, Где страстный возгорелся бой, А жизнь в безумьи и весельи Стремглав несется пред тобой. И мир, теряясь далью в

Страданья много в жизни, Но больше лжи и чуши: Узнай ее да вызнай Чудную штуку — душу! В ней, как в бездонной торбе, За

Плывет луна, и воют волки, В безумии ощерив рот, И ель со снежною кошелкой Стоит, поникнув, у ворот!.. Закрыл метельный саван всполье, И дальний

День и ночь златой печатью Навсегда закреплены, Знаком роста и зачатья, Кругом солнца и луны!.. День смешал цветок с мозолью, Тень морщин с улыбкой

Рыбак, не езди в бурю, Когда со дна на берег Бегут в лохматой шкуре Чудовища и звери… Пусть сеть другой закинет, От месяца улыбку

Я закрываю на ночь ставни И крепко запираю дверь — Откуда ж по привычке давней Приходишь ты ко мне теперь? Ты далеко,- чего же

Крикливы и прожорливы вороны, И по-лесному вежливы дрозды, И шагу без глубокого поклона Не сделают грачи у борозды… Нет ничего красивее оборок И подвенечных

Золотятся ковровые нивы И чернеют на пашнях комли… Отчего же задумались ивы, Словно жаль им родимой земли?.. Как и встарь, месяц облаки водит, Словно

Моя душа дошла до исступленья У жизни в яростном плену, И мне не до заливистого пенья Про соловья и про луну! Легла покойницей луна

Стучит мороз в обочья Натопленной избы… Не лечь мне этой ночью Перед лицом судьбы! В луче луны высокой Торчок карандаша… …Легко ложится в строку

Прощай, родимая сторонка, Родная матушка, прости, Благослови меня иконкой И на дорогу покрести. Жаль разлучаться с милой волей, Да не идти я не могу:

Я устал от хулы и коварства Головой колотиться в бреду, Скоро я в заплотинное царство, Никому не сказавшись, уйду… Мне уж снится в ночи

Ко мне мертвец приходит В глазах с немой тоской, Хотя и нет в природе Обычности такой… Он — гость иного царства И ходит много

Всего непосильнее злоба И глаз уголки в черноте… Быть может, и так пронесло бы, Да радость и годы не те… Земной я, как все,

Уставши от дневных хлопот, Как хорошо полой рубашки Смахнуть трудолюбивый пот, Подвинуться поближе к чашке… …Жевать с серьезностью кусок, Тянуть большою ложкой тюрю, Спокойно

За ясную улыбку, За звонкий смех врассыпку Назначил бы я плату, Я б основал палату, Где чистою монетой Платили бы за это… …Но мы

Когда вглядишься в эти зданья И вслушаешься в гул борьбы, Поймешь бессмыслицу страданья И предвозвестия судьбы… Здесь каждый знает себе цену И слит с

Мне не уйти из круга, В котором мне дана Бессменная подруга, Полночная луна… Я вижу блеск и славу, Сияние лучей И взгляд ее лукавый,

Душа моя, как птица, Живет в лесной глуши, И больше не родится На свет такой души. По лесу треск и скрежет: У нашего села

Упрятана душа под перехват ребра… Душа — как торба, снаряженная в дорогу, И разной всячинки в ней понемногу — И медной мелочи, и серебра…

Меня раздели донага И достоверной были На лбу приделали рога И хвост гвоздем прибили… Пух из подушки растрясли И вываляли в дегте, И у

Пригрезился, быть может, водяной, Приснился взгляд — под осень омут синий! Но, словно я по матери родной, Теперь горюю над лесной пустыней… И что

Должно быть, я калека, Наверно, я урод: Меня за человека Не признает народ! Хотя на месте нос мой И уши как у всех… Вот

Лежит заря, как опоясок, И эту реку, лес и тишь С их расточительностью красок Ни с чем на свете не сравнишь! Нельзя сказать об

Слова жестоки, мысли зыбки, И призрачны узоры снов… Хочу, и вот — не получается улыбки, Раскрою рот — и нету нежных слов… Верней всего

Душа покоя лишена! Какая вышина и тишина… Из облака плывет луна, Среди прозрачности такой Лаская белоснежною рукой Туман над сонною рекой! Какая тишина! В

Доколе Любовь без лукавства И в скрытости Нашей Без боли, Мы словно у чаши, Где яства Без сытости, Перца и соли… Пока же для

Стал голос хриплый, волос грубый И грузны руки, как кряжи, А у тебя все те же губы И за ресницей — как во ржи.

Сегодня день морозно-синий С румянцем был во все лицо, И ели, убранные в иней, Обстали к вечеру крыльцо. Вздыхая грузно на полатях, До света

Ступает тишь, как сторож у ворот, Не шелохнет ни листика, ни ветки, Лишь дочка чернокосая соседки, Как птица полуночная, поет. О чем, Айше, так

Любовь — неразумный ребенок — За нею ухаживать надо И лет до восьми от пеленок Оставить нельзя без пригляда. От ссоры пасти и от

О чем в ночи шепочут ивы, Поникши у дорог? Но разум мой кичливый Их разгадать не мог… Куда плывет простор бескрайный, Откуда льется свет?

Бежит из глубины волна, И, круто выгнув спину, О берег плещется она, Мешая ил и тину… Она и бьется, и ревет, И в грохоте

Ушла любовь с лицом пригожим, С потупленной улыбкой глаз,- Ты прожила, и я жизнь прожил, И не для нас вверху луна зажглась. Красуяся венцом

Свет вечерний мерцает вдоль улиц, Словно призрак, в тумане плетень, Над дорогою ивы согнулись, И крадется от облака тень. Уж померкли за сумраком хвои,

Я тешу и лелею грусть, Один брожу по дому И не дивлюсь, и не дивлюсь На ясном небе грому… У всех у нас бывает

Черныш — чудная птица, Он любит глушь и тишь, И как не покреститься, Когда слетит черныш?.. По крайности в рубаху Мужик сует кресты, Когда,

Хорошо, когда у крова Сад цветет в полдесятины… Хорошо иметь корову, Добрую жену и сына… Вдосталь — силы, в меру — жира, В жилах

Пока не прояснится И мысль моя, и речь, Суровой власяницы Я не снимаю с плеч! Увы!- за миг отрады, Благословенный миг, Пройти мне много

В свой черед идет год за год, И захочешь сам ты, нет ли: В верный срок морщины лягут, Словно после зайца петли. И прикроют

Помолюсь заревому туману, Поклонюсь до земли землякам, По пути к плотогонам пристану, К понизовым лихим рыбакам… Проходя голубое поречье, На песках с заревым пояском,

Словно друг, сверчок за печью Тянет разговор, И глядит по-человечьи Маятник в упор. От тревог и неудач уж Желоба на лбу… Что ты плачешь,