На коротких волнах Чей-то слышится голос: Кто-то нежность свою Шлет на северный полюс. Руки греют огнем. Сердце греет вниманьем. И не могут ему Помешать
Стихотворения поэта Кобзев Игорь Иванович
От елок, от сказок (все понял теперь я!), От разных игрушек с мальчишеских лет В душе поселяется недоверье: Что – настоящее, а что –
Весь вечер девушка ждала напрасно: Он не пришел. А сам ведь так просил! Весь мир, доныне правильный и ясный, Вдруг пошатнулся на своей оси.
Издревле отары овечьи, Коровьи, иные стада В контакте с теплом человечьим Отраду находят всегда. Бывает, что вольная птица К людскому радушию льнет: С доверьем
Мне нравится эта девушка С мечтательными очами. Ах, что ты, Луна, с ней делаешь Сияющими ночами? Все в ней – такое лунное И так
Ты твердишь одно и то же: «Не похожи мы с тобой!» Не похожи? Ну и что же? Разве нет любви такой? Ты уходишь: «До
Гляньте как у нас в поселке Стали колером играть: Стали синие светелки Алой жестью покрывать. Каждый дом раскрашен хитро, Именинником глядит, А наличник, как
Хотелось деревцу расти, Шуметь зелеными ветвями, Весною празднично цвести, Зимой аукаться с ветрами… Но вышла скверная пора: Отхороводило, отпело: Не переспорив топора, Оно прощально
Ту ленивую речонку Ни к чему мне воспевать, Ту смешливую девчонку Ни к чему мне вспоминать. Просто чтили мы с ней робкий Дружбы ласковый
У наших предков, у славян Меж дел великого значенья Всегда к речениям, к словам Жило особое почтенье. В те годы, кто хотел любить, Молился
Под ветвями, за столом тесовым Заседает опытный совет: Судьи сорт оценивают новый, Сладость ягод, аромат и цвет. Садовод янтарную черешню Высыпает на газетный лист,
Может, счастье — это просто Выйти утром погулять, У газетного киоска Двух девчонок повстречать. Чтоб одна была знакомой, А другая — не была, Но
Порой — для ларчиков белесых, Порой — чтоб сунуть в пасть костру, С березок, с ласковых березок Сдирают белую кору. Что красота? Пустяк! Плевать
Шутка В Москве не слышно петухов И лишь как память детства Они живут у стариков На белых полотенцах. А было (дедов расспроси!): Не диктор,
Кроткий вид. Затейливый и добрый. А в руке пастушечья свирель. До чего мне близок этот образ! «Лель мой, Лель, лели-лели Лель!» Он такой: звезд
Долго море выло, свирепея, Оглушало штормом и войной. А потом меня, как Одиссея, Выбросило на берег волной. А кругом весна цвела без края. Рядом
Нет, не тем соловьям-солистам, О которых молва гремит, – Самодеятельным артистам Муза милость свою дарит! Лишь на клубных простых подмостках Инженеры или врачи С
Взял в полон Брунгильду Зигфрид. Привязал ее к седлу. Борзый конь помчался вихрем, Поскакал в седую мглу. Небеса мутило вьюгой. Над горами шли грома.
Над селом дымок курится. Солнце светит. Скот мычит. Рядом кладбище теснится. Рядовой обычный вид… Чинно парочки гуляют У кладбищенских оград, Пастухи коров гоняют, Ребятишки
Седая, некрасивая, Усталая на вид, «Какая я счастливая!» – Она мне говорит… И вправду, так и светятся Два солнца из-под век. Дивлюсь. Не часто