Мятежный хмель разлит в природе, Земля грозой опьянена, О буйной власти и свободе В бреду кощунствует она. Не о земном ей гром грохочет И
Стихотворения поэта Льдов Константин
Кто поймет, кто разгадает, Как обмануты мы снами? Отчего всегда витает Чей-то призрак между нами? Кто в лобзаньях тайно веет Вещим холодом забвенья, С
Скрывай сердечное волненье И трепет пламенной любви, Будь скуп в речах: слова твои Смутят прекрасное виденье. Пуглива робкая мечта, Не воплощай ее поспешно: Пока
Бледнеют полночные тени; Я в комнату тихо вошел… Букет из лиловой сирени Поставил мне кто-то на стол. Вокруг все полно ароматом Весенних, душистых цветов,
Смеркается. Тихо. Ни песен, ни шума… Все замерло в чаще; вокруг разлита Какая-то полная дум красота, Какая-то стройная дума… Все будто бы грезит —
Легенда Посвящается А. Л. Флексеру Nec ridere, nec lacrimari, sed intelligere. Spinosa** Затмился день. Ночная мгла, Как паутина, облегла Все очертанья… Амстердам Безмолвен, пуст,
Чей разум, звезды, вас возвысил, Нетленным пламенем зажег? Кто превозмог пределы чисел, Пространства мнимость превозмог? Пушинки огненного снега, Кружат и вихрятся миры, Пути их
Как слепо люди ненавидят И как случайно страстью дышат: Имеют очи — и не видят, Имеют уши — и не слышат! Они не видят
Небо смеется… Полуденным блеском Солнце играет на ярком снегу… Лес улыбнулся теней арабескам, Резвые тени дрожат на снегу. Воздух морозный, как майский напиток, Искрится
Набросок В бору ароматном, где сосны и ельник Сплотилися тесно в зеленый плетень, Где дятел стучит и блуждает олень, От грешного мира спасался отшельник.
Я на старинный лад пою, Былину скорбную мою Кладу на музыку души. И кто внушает мне: «Пиши, Ищи созвучий или слов», Когда я слезы
Я не могу смотреть с улыбкою презренья На этот грешный мир, мир будничных забот, — Я сам его дитя. Как в небе звездочет, Ищу
Шумит и плещет океан… На берегу его отлогом Стоит безрукий истукан В убранстве пестром и убогом. При свете гаснущей зари, Как привидений черных стая,
Твоей красой любуясь жадно, Не в силах взора отклонить, Моя любовь, как Ариадна, Прядет спасительную нить. То нить святых воспоминаний, — Хранимый образом твоим,
Ты отцветала в час вечерний, В лучах заката отцвела, Когда проснулась в иглах терний Седая мгла. Колеблясь дымной полосою, Осенний мрак к тебе приник
В глуши сырой и ароматной, Где блекнет папоротник сонный, Брожу, в раздумие влюбленный, Слежу за грезой непонятной. Скажите, пасмурные ели, Скажите, сумрачные сосны, В
Бывают дни, когда священную тревогу Переживает ум и сердце в нас горит, И пылкая душа стремится знойно к богу, И бог таинственно с душою
Город полуночной грезой объят; Точно дыхание спящей земли, Струны воздушные тихо звенят Где-то вдали.. Точно в аккорд мелодичный слились Отзвуки в вечность ушедшего дня…
Ночь. Не сплю, томит забота… У дверей стучится кто-то. Робко кличет: «Поспеши!» Открываю, — ни души. На дворе бушует вьюга, Не нужна моя услуга
Все движется стройно: плывут облака, Колеблется небо… Ладьей мировою. Как парусом белым, как легкой ладьею, Незримая правит рука… Вселенная движется… Звезд вереницы Свершают намеченный