Стихотворения поэта Лермонтов Михаил Юрьевич

Всем жалко вас: вы так устали! Вы не хотели танцевать — И целый вечер танцевали! Как наконец не перестать?.. Но если б все ценить

Мне грустно, потому что я тебя люблю, И знаю: молодость цветущую твою Не пощадит молвы коварное гоненье. За каждый светлый день иль сладкое мгновенье

Метель шумит, и снег валит, Но сквозь шум ветра дальний звон, Порой прорвавшийся, гудит; То отголосок похорон. То звук могилы над землей, Умершим весть,

Печаль в моих песнях, но что за нужда? Тебе не внимать им, мой друг, никогда. Они не прогонят улыбку святую С тех уст, для

Русалка плыла по реке голубой, Озаряема полной луной; И старалась она доплеснуть до луны Серебристую пену волны. И шумя и крутясь, колебала река Отраженные

Он был рожден для счастья, для надежд И вдохновений мирных!- но безумный Из детских рано вырвался одежд И сердце бросил в море жизни шумной;

Погаснул день!- и тьма ночная своды Небесные как саваном покрыла. Кой-где во тьме вертелись и мелькали Светящиеся точки, И между них земля вертелась наша;

Как вас зовут? ужель поэтом? Я вас прошу в последний раз, Не называйтесь так пред светом: Фигляром назовет он вас! Пускай никто про вас

Я оклеветан перед вами; Как оправдаться я могу? Ужели клятвами, словами? Но как же!- я сегодня лгу!..

Она была прекрасна, как мечта Ребенка под светилом южных стран. Кто объяснит, что значит красота: Грудь полная, иль стройный гибкий стан, Или большие очи?

Сказка В старинны годы люди были Совсем не то, что в наши дни; (Коль в мире есть любовь) любили Чистосердечнее они. О древней верности,

Ques nous font apres tout les vulgaires abois De tous ces charlatans, qui donnent de la voix Les marchands de pathos et les faiseurs

Я не люблю тебя; страстей И мук умчался прежний сон; Но образ твой в душе моей Все жив, хотя бессилен он; Другим предавшися мечтам,

Тучки небесные, вечные странники! Степью лазурною, цепью жемчужною Мчитесь вы, будто как я же, изгнанники С милого севера в сторону южную. Кто же вас

Слепец, страданьем вдохновенный, Вам строки чудные писал, И прежних лет восторг священный, Воспоминаньем оживленный, Он перед вами изливал. Он вас не зрел, но ваши

Царю небесный! Спаси меня От куртки тесной, Как от огня. От маршировки Меня избавь, В парадировки Меня не ставь. Пускай в манеже Алехин глас

Желтый лист о стебель бьется Перед бурей: Сердце бедное трепещет Пред несчастьем. Что за важность, если ветер Мой листок одинокой Унесет далеко, далеко, Пожалеет

Как? вы поэта огорчили И не наказаны потом? Три года ровно вы шутили Его любовью и умом? Нет! вы не поняли поэта, Его души

Сыны небес; однажды надо мною Слетелися, воздушных два бойца; Один — серебряной обвешан бахромою, Другой — в одежде чернеца. И, видя злость противника второго,

Опять, опять я видел взор твой милый, Я говорил с тобой. И мне былое, взятое могилой, Напомнил голос твой. К чему?- другой лобзает эти

Пора уснуть последним сном, Довольно в мире пожил я; Обманут жизнью был во всем, И ненавидя и любя.

Я счастлив!- тайный яд течет в моей крови, Жестокая болезнь мне смертью угрожает!.. Дай бог, чтоб так случилось!.. Ни любви, Ни мук умерший уж

Светает — вьется дикой пеленой Вокруг лесистых гор туман ночной; Еще у ног Кавказа тишина; Молчит табун, река журчит одна. Вот на скале новорожденный

В шапке золота литого Старый русский великан Поджидал к себе другого Из далеких чуждых стран. За горами, за долами Уж гремел об нем рассказ,

Один среди людского шума, Возрос под сенью чуждой я. И гордо творческая дума На сердце зрела у меня. И вот прошли мои мученья, Нашлися

Посреди небесных тел Лик луны туманный, Как он кругл и как он бел, Точно блин с сметаной. Кажду ночь она в лучах Путь проходит

В минуту жизни трудную Теснится ль в сердце грусть, Одну молитву чудную Твержу я наизусть. Есть сила благодатная В созвучьи слов живых, И дышит

Благодарю!.. Вчера мое признанье И стих мой ты без смеха приняла; Хоть ты страстей моих не поняла, Но за твое притворное вниманье Благодарю! В

Когда волнуется желтеющая нива, И свежий лес шумит при звуке ветерка, И прячется в саду малиновая слива Под тенью сладостной зеленого листка; Когда росой

Как мальчик кудрявый, резва, Нарядна, как бабочка летом; Значенья пустого слова В устах ее полны приветом. Ей нравиться долго нельзя: Как цепь ей несносна

Не смейся над моей пророческой тоскою; Я знал: удар судьбы меня не обойдет; Я знал, что голова, любимая тобою, С твоей груди на плаху

Я не для ангелов и рая Всесильным богом сотворен; Но для чего живу, страдая, Про это больше знает он, Как демон мой, я зла

Люблю, когда, борясь с душою, Краснеет девица моя: Так перед вихрем и грозою Красна вечерняя заря. Люблю и вздох, что ночью лунной В лесу

В уме своем я создал мир иной И образов иных существованье; Я цепью их связал между собой, Я дал им вид, но не дал

Настанет год, России черный год, Когда царей корона упадет; Забудет чернь к ним прежнюю любовь, И пища многих будет смерть и кровь; Когда детей,

Поверхностью морей отражена, Богатая Венеция почила, Сырой туман дымился, и луна Высокие твердыни осребрила. Чуть виден бег далекого ветрила, Студеная вечерняя волна Едва шумит

На наших дам морозных С досадой я смотрю, Угрюмых и серьезных Фигур их не терплю. Вот дама Курдюкова, Ее рассказ так мил, Я от

Прочитав жизнь Байрона написанную Муром Не думай, чтоб я был достоин сожаленья, Хотя теперь слова мои печальны;- нет; Нет! все мои жестокие мученья —

Всевышний произнес свой приговор, Его ничто не переменит; Меж нами руку мести он простер, И беспристрастно все оценит. Он знает, и ему лишь можно

Все тихо — полная луна Блестит меж ветел над прудом, И возле берега волна С холодным резвится лучом.

Поверю ль я, чтоб вы хотели Покинуть общество Москвы, Когда от самой колыбели Ее кумиром были вы? Что даст вам скучный брег Невы: Ужель

Как дух отчаянья и зла, Мою ты душу обняла; О! для чего тебе нельзя Ее совсем взять у меня? Моя душа твой вечный храм;

Зови надежду сновиденьем, Неправду — истиной зови, Не верь хвалам и увереньям, Но верь, о, верь моей любви! Такой любви нельзя не верить, Мой

Простосердечный сын свободы, Для чувств он жизни не щадил; И верные черты природы Он часто списывать любил. Он верил темным предсказаньям, И талисманам, и

Я, матерь божия, ныне с молитвою Пред твоим образом, ярким сиянием, Не о спасении, не перед битвою, Не с благодарностью иль покаянием, Не за

Она не гордой красотою Прельщает юношей живых, Она не водит за собою Толпу вздыхателей немых. И стан ее не стан богини, И грудь волною

Забудь опять Свои надежды; Об них вздыхать Судьба невежды; Она дитя: Не верь на слово; Она шутя Полюбит снова; Все, что блестит, Ее пленяет;

Мгновенно пробежав умом Всю цепь того, что прежде было,- Я не жалею о былом: Оно меня не усладило. Как настоящее, оно Страстями бурными облито

Я верю: под одной звездою Мы с вами были рождены; Мы шли дорогою одною, Нас обманули те же сны. Но что ж!- от цели

Будь со мною, как прежде бывала; О, скажи мне хоть слово одно; Чтоб душа в этом слове сыскала, Что хотелось ей слышать давно; Если