У ночи — мрак, У листьев — шум, У ветра — свист, У капли — дробность, А у людей пытливый ум И жить упорная
Стихотворения поэта Мартынов Леонид Николаевич
Он залатан, Мой косматый парус, Но исправно служит кораблю. Я тебя люблю. При чем тут старость, Если я тебя люблю! Может быть, Обоим и
Мороз был — сорок! Город был как ночью. Из недр метро, как будто из вулканов, Людских дыханий вырывались клочья И исчезали, ввысь бесследно канув.
В чем убедишь ты стареющих, Завтрашний день забывающих, Спины на солнышке греющих И о покое взывающих! Но не легко собеседовать С юными, кто не
Возвращались солдаты с войны. По железным дорогам страны День и ночь поезда их везли. Гимнастерки их были в пыли И от пота еще солоны
Люди С широким умственным горизонтом Все окрестности этой Вселенной за час обегают бегом, Но большинство потому лишь не путает Канта с Контом, Что и
Бывают Такие Периоды, Когда к словопреньям не тянет И кажется, в рот набери воды, А глубже молчанье не станет, Когда накричался до хрипа ты,
Еще существовал Санкт-Петербург, В оцепененье Кремль стоял московский, И был юнцом лохматым Эренбург, Да вовсе молод был и Маяковский, И дерзости Давида Бурлюка У
Пабло Неруде Этой песне внимали Стокгольм и Марсель. Через греческий дым и турецкую пыль Била в цель Эта песня грядущего. Но, Упорно исследуя каждую
Чего только не копится В карманах пиджака За целые века… А лето, печь не топится… Беда не велика, Беда не велика. И я за
Развязываю узел бурь. «Земная ноша» Предсказательницы погоды На волнующемся экране Что ни вечер, то в новых платьях Появляются вечерами. Почему они в новых платьях,
Вообразите Оторопь всесильных Вчера еще сановников надменных. Вообразите возвращенье ссыльных, Освобождение военнопленных. Вообразите Концессионеров, Цепляющихся бешено за недра, Их прибылью дарившие столь щедро. Вообразите
Где-то Крикнул петел, Дятел застучал, Что-то им ответил, сонно замычал В утреннем тумане, высунув язык, Бык воспоминаний, крутолобый бык. Это бык видений. Подойду к
Выдвинутые подбородки, Суковатые кулаки… Это было в рабочей слободке Над гранитным бортом реки. Сцапали фараона: — А ну-ка сюда волоки!- Нынче не время оно
Слова! Сова И та способна вымолвить: — Угу! В рычанье льва Услышать можно голос естества. У каждого Свои права В своем кругу — И
Ночь. Отмыкается плотина. И медленно, почти незримо, По Истре проплывает мимо Не только муть, солома, тина, Но цвет люпина, зерна тмина И побуревшая от
Я не таил от вас Месторожденья руд. Пусть ваш ласкает глаз Рубин, и изумруд, И матовый топаз, И золотой янтарь. Я звал вас много
Примерзло яблоко К поверхности лотка, В киосках не осталось ни цветка, Объявлено открытие катка, У лыжной базы — снега по колено, Несутся снеговые облака,
И вскользь мне бросила змея: У каждого судьба своя! Но я-то знал, что так нельзя — Жить извиваясь и скользя.
Редко Перечитываем классиков. Некогда. Стремительно бегут Стрелки строго выверенных часиков — Часики и классики не лгут. Многое Порою не по сердцу нам, А ведь