Ни свет, ни темень. Пять утра. Тумана вешняя сгущенка. И воздух нежен, как печенка Оленя, снятого с костра. Волнисты окуни в пруду, Откуда пение
Стихотворения поэта Мориц Юнна Петровна
За невлюбленными людьми Любовь идет, как привиденье. И перед призраком любви Попытка бить на снисхожденье — Какое заблужденье! Любви прозрачная рука Однажды так сжимает
Давай, душа, давай — Проникнем за ограду, Там розовый трамвай Бежит по снегопаду, В кофейне за углом Поджаривают зерна, И лестницы излом Пропах напитком
Легко за окнами синеет. Под самым вздохом каменеет Тоска по брату и сестре. Фонарь на столбике чугунном Цветет. Лимонным вихрем лунным Блистает вечер на
В серебряном столбе Рождественского снега Отправимся к себе На поиски ночлега, Носком одной ноги Толкнем другую в пятку И снимем сапоги, Не повредив заплатку.
На грани выдоха и вдоха есть волна, где жизнь от видимости освобождена, упразднены тела и внешние черты, и наши сути там свободно разлиты. Там
Опомнись! Что ты делаешь, Джульетта? Освободись, окрикни этот сброд. Зачем ты так чудовищно одета, Остра, отпета — под линейку рот? Нет слаще жизни —
Памяти Георгия Леонидзе В ту ночь взошло двенадцать лун Над ослепительной Бетани, И раздавалось пенье струн, И ветра слышалось топтанье. Горы немыслимый излом Напоминал
Помню я, в детстве Над нашей избой В небо струился Дымок голубой, Чурки пылали За дверцей в печи И раскаляли огнем Кирпичи, Чтобы держался
К нам прискакал веселый чертик, Он кувыркался и плясал, Он ел мороженое, тортик, Рога копытами чесал! Хвостом он бил по барабану, Потом он делал
Ночной провинции узор. Угрюмый запах рыбных бочек. Бессонницы лохматый почерк Мой расширяет кругозор. В дыре пустынного двора Котята лужицу лакают И пузыри по ней
В развалинах мерцает огонек, Там кто-то жив, зажав огонь зубами, И нет войны, и мы идем из бани, И мир пригож, и путь мой
Терпи, мой родной, терпи! Страдай, мой родной, страдай! В чужой постели не спи, Кусок чужой не съедай. Не зарься на скарб чужой, Не пачкай
Там цвел миндаль. Сквозило море Меж кровель, выступов, перил. И жизни плавали в просторе, И чей-то шепот говорил Об этом. Нежно пахло летом, Небесной
В юности, в пасти огня, Розы губили меня, Гробили — пышно цвели Всюду, где только могли: Стыдом — на щеках, Трудом — на руках,
Славно жить в Гиперборее, Где родился Аполлон, Там в лесу гуляют феи, Дует ветер аквилон. Спит на шее у коровы Колокольчик тишины, Нити мыслей
В том городе мне было двадцать лет. Там снег лежал с краев, а грязь — в середке. Мы на отшибе жили. Жидкий свет Сочился
О жизни, о жизни — о чем же другом?- Поет до упаду поэт. Ведь нет ничего, кроме жизни кругом, Да-да, чего нет — того
Я вышла. Подъезд в подворотне дышал Селедкой, махоркой и водкой. Мерцала аптека. Провизор держал Весы желтоватой щепоткой. Упершись локтями в решетку моста, Я эту
Страна вагонная, вагонное терпенье, вагонная поэзия и пенье, вагонное родство и воровство, ходьба враскачку, сплетни, анекдоты, впадая в спячку, забываешь — кто ты, вагонный