Но Запад прав: мы – дикари, мы – дети.
Страсть к жизни, жар, безудерж молодой
Чуженародной мудростью столетий
Чуть скованы… Сверкающей уздой
Науки, чисел, вер, идей заемных
Как покорить неизжитую страсть,
Что нас влечет, все забывая, пасть
К земле, и плыть в ее объятьях темных?
И европеец в чинном пиджаке,
До самых глаз затянутый приличьем,
На палубе под вольным гамом птичьим
Плывущий по тропической реке
Вдоль деревень, где злой и полнокровный
Зной гонит пот по бронзовым телам —
Он нам противен, как скопец духовный,
Как биржевик, вступающий во храм.
Мы молоды. И, выходя в дорогу
К кострам у неисхоженной тропы,
Берем с собой лишь сухарей немного,
Соль, сахар, чай да пригоршню крупы.
Ведь в реках плавных – рыба в изобильи
И ягод полны добрые леса.
Мы не храним от ветра волоса,
Подошв – от ласк росы, песков и пыли,
И солнце-друг веселым острием
Щекочет нас сквозь рваную рубаху:
Ведь ничего нет драгоценней праха
Родной земли и воздуха ее!
Но яд, порой, тревожней и древнее
У нас в крови шевелит южный зной,
И знает тело, понимать не смея,
Как сладко пахнет дикий перегной;
На дне веков таимый корень рода
В тот миг оно в стихиях узнает,
Когда не знал ни Бога, ни народа
Наш праотец – один во мгле болот;
Когда, гонясь за бурошерстным вепрем,
Упругий, быстрый, хищный и нагой,
Он гибко полз, и мягок под ногой
Был прах земли по жирно-влажным дебрям.
А вечером, когда, за клубом клуб,
Под шорох вай с трясин ползли туманы —
Сложив костер, он вверх, как обезьяна,
Вскарабкивался на широкий дуб.
Там, с женщиной и с черноглазым сыном,
В лиановом дремал он гамаке,
Пока слоны трубили по долинам
И едкой кровью пахло на реке.
Кто колебал трепещущие кроны?
Что слышал он в те ночи на весу?..
Опустевали чьи-то – в тучах – троны,
Огромный шаг кровь леденил в лесу,
Смолкал сам тигр, в кострах чернели угли,
В ночных затонах лотос расцветал,
Когда весь мир, как храмовый портал,
Встречал, склонясь, Хранительницу Джунглей.
Не оттого ль вершин широкий шум
И в ясный день, и в полночь, и в ненастье
С такой тоской, с такою странной страстью
Мы слушаем, без речи и без дум?
Забудь, мой друг! Ни вепрь, ни тигр, ни кобра
Не зашуршат у мирного костра,
А те, чья власть листву колеблет – добры,
Как чуткая и нежная сестра.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)