Стихотворения поэта Огарев Николай Платонович

Туман над тусклою рекой

Туман над тусклою рекой, Туман над дальними полями, В тумане лес береговой Качает голыми ветвями, А было время — этот лес Шумел зелеными ветвями,

Она была больна, а я не знал об этом!

Она была больна, а я не знал об этом!.. Ужель ни к ней любовь глубокая моя, Ни память прошлого с его потухшим светом —

Отцу

Отец! вот несколько уж дней Воспоминанье все рисует Твои черты душе моей, И по тебе она тоскует. Все помню: как ты здесь сидел, С

Когда тревогою бесплодной

Когда тревогою бесплодной Моя душа утомлена, И я брожу в тоске холодной, И жизнь мне кажется скучна, И мне случится ненарочно Увидеть, как в

Свобода

Когда я был отроком тихим и нежным, Когда я был юношей страстно-мятежным, И в возрасте зрелом, со старостью смежном,- Всю жизнь мне все снова,

Песня (Ты откуда, туча, туча…)

«Ты откуда, туча, туча, Пролетаешь над горой? Не встречался ли могучий Воин где-нибудь с тобой? Свеж, как утро молодое, Прям, как тополь средь полей,

Осенью

Как были хороши порой весенней неги — И свежесть мягкая зазеленевших трав, И листьев молодых душистые побеги По ветвям трепетным проснувшихся дубрав, И дня

Кавказскому офицеру

Огни, и музыка, и бал! Красавиц рок, кружась, сиял. Среди толпы, кавказский воин, Ты мне казался одинок! Твой взгляд был грустен и глубок От

К М. Л. Огаревой (Хочу еще письмо писать…)

1 18 декабря, вечером Хочу еще письмо писать От делать нечего и скуки И время длинное разлуки Стихом причудливым занять. Я здесь один и

Ночь туманная темна

Ночь туманная темна, Снег на стогнах тает, Вкруг немая тишина Робость навевает. Не пугай, зловещий мрак! Без того — смущенья Не сгоню с души

Портреты

Печально я смотрю на дружние портреты — Черты знакомые и полные тоски! Такие ль были мы, друзья, в былые лета, Когда, еще унынья далеки,

Отступнице

Посвящено гр. Ростопчиной Теперь идет существованье С однообразием водны… Но миг случайный, намеканье — И будит вновь воспоминанье Давно утраченные сны. Так звук внезапный,

На смерть Лермонтова

Еще дуэль! Еще поэт С свинцом в груди сошел с ристанья. Уста сомкнулись, песен нет, Все смолкло… Страшное молчанье! Тут тщетен дружеский привет… Все

Дедушка

Ох! изба ты моя невысокая… Посижу, погляжу из окна, Только степь-то под снегом широкая, Только степь впереди и видна. Погляжу я вовнутрь: полно ль,

Вырос город на болоте

Вырос город на болоте, Блеском суетным горя… Пусть то было по охоте Самовластного царя; Но я чту в Петре Великом То, что он —

Михайлову (Сон был нарушен…)

Сон был нарушен. Здесь и там Молва бродила по устам, Вспыхала мысль, шепталась речь — Грядущих подвигов предтечь; Но, робко зыблясь, подлый страх Привычно

Студент

Посвящается памяти моего друга Сергея Астракова Он родился в бедной доле, Он учился в бедной школе, Но в живом труде науки, Юных лет он

Старый дом

Старый дом, старый друг, посетил я Наконец в запустенье тебя, И былое опять воскресил я, И печально смотрел на тебя. Двор лежал предо мной

Вечер

Когда настанет вечер ясный, Люблю на берегу пруда Смотреть, как гаснет день прекрасный И загорается звезда, Как ласточка, неуловимо По лону вод скользя крылом,

Как жадно слушал я признанья

Как жадно слушал я признанья Любви глубокой и святой! О, как ты полон упованья! О, как ты бодр еще душой! Ты счастлив, друг мой,

Тот жалок, кто под молотом судьбы

Тот жалок, кто под молотом судьбы Поник — испуганный — без боя: Достойный муж выходит из борьбы В сияньи гордого покоя, И вновь живет

Е. Ф. Коршу

Из края бедных, битых и забитых Я переехал в край иной — Голодных, рубищем едва покрытых На стуже осени сырой. И то, что помню

К моей биографии

Мое надгробное Несмотря на все пороки, Несмотря на все грехи, Был я добрым человеком И писал свои стихи. И писал их в духе бунта

Мне было скучно в разговоре

Мне было скучно в разговоре Натягивать мой бедный ум, Чтоб толковать о всяком вздоре, Как ни попало, наобум… И я урвался, одинокой, К зеленым

Aurora musae amica

Зимой люблю я встать поутру рано, Когда еще все тихо, как в ночи, Деревня спит, и снежная поляна Морозом дышит, звездные лучи Горят и

Песня русской няньки у постели барского ребенка

Подражание Лермонтову Спи, потомок благородья, Баюшки-баю, Я, дитя простонародья, Песенку спою. Мать на бале. Пляшет стройно — Барыня она… Ты же спи себе спокойно

Город (Под дальним небосклоном…)

Под дальним небосклоном Чернеет город мой, Туманный образ словно, Покрыт вечерней мглой, Сырой вздувает ветер Седую пену вод, Рыбак однообразно В ладье моей гребет.

Рыбачка

Из Гейне Прекрасная рыбачка, Причаль свою ладью, Приди и сядь со мною, Дай руку мне свою. Не бойся и головкой Склонись на сердце мне.

Деревенский сторож

Ночь темна, на небе тучи, Белый снег кругом, И разлит мороз трескучий В воздухе ночном. Вдоль по улице широкой Избы мужиков — Ходит сторож

Nocturno (Как пуст мой деревенский дом…)

Как пуст мой деревенский дом, Угрюмый и высокий! Какую ночь провел я в нем Бессонно, одинокий! Уж были сумраком давно Окрестности одеты, Луна светила

Exil

Я том моих стихотворений Вчера случайно развернул, И, весь исполненный волнений, Я до рассвета не заснул. Вся жизнь моя передо мною Из мертвых грустной

Тебе я счастья не давал

Тебе я счастья не давал довольно, Во многом я тебя не понимал, И мучил я тебя и сам страдал… Теперь я еду, друг мой!

Лизе

Дитя мое, тебя увозят вдаль… Куда? Зачем? Что сделалось такое? Зачем еще тяжелую печаль Мне вносит в жизнь безумие людское? Я так был рад,

Хандра

Бывают дни, когда душа пуста: Ни мыслей нет, ни чувств, молчат уста, Равно печаль и радость постылы, И в теле лень, и двигаться нет

Моя молитва

Молю тебя, святое бытие, Дай силу мне отвергнуть искушенья Мирских сует; желание мое Укрыть от бурь порочного волненья И дух омыть волною очищенья. Дай

Звуки

Как дорожу я прекрасным мгновеньем! Музыкой вдруг наполняется слух, Звуки несутся с каким-то стремленьем, Звуки откуда-то льются вокруг, Сердце за ними стремится тревожно, Хочет

Отрывки (День за день — робко — шаг за шаг…)

День за день — робко — шаг за шаг, Как тени скользкие во мрак Иль как неверные преданья, Теряются воспоминанья, Бледнеют прошлого черты… Всю

По краям дороги

По краям дороги В тишине глубокой Темные деревья Поднялись высоко; С неба светят звезды Мирно сверх тумана… Сердце? Сердце просит Нового обмана. В памяти

Тате Герцен

В дорогу дальнюю тебя я провожаю — С благословением, и страхом, и тоской, И сердце близкое от сердца отрываю… Но в мирной памяти глубоко

Мой русский стих, живое слово

Мой русский стих, живое слово Святыни сердца моего, Как звуки языка родного, Не тронет сердца твоего. На буквы чуждые взирая С улыбкой ясною,- умей,

К М. Л. Огаревой (Расстались мы…)

Расстались мы — то, может, нужно, То, может, должно было нам,- Уж мы давно не делим дружно Единой жизни пополам. И, может, врознь нам

Среди могил я в час ночной

Среди могил я в час ночной Брожу один с моей тоской, С вопросом тайным на устах О том, что дух, о том, что прах,

Забытье

Я сплю иль нет?.. Что это — ночь иль день? Пора ли встать? Иль медленная лень Даст мне понежиться, и члены порасправить, И полусонный

У моря

Из Гейне Над морем позднею порой Еще лучи блестели, А мы близ хижины с тобой В безмолвии сидели. Туман вставал, росла волна, И чайка

Первая любовь

В вечернем сумраке долина Синела тихо за ручьем, И запах розы и ясмина Благоухал в саду твоем; В кустах прибережных влюбленно Перекликались соловьи. Я

Сторона моя родимая

Сторона моя родимая, Велики твои страданья, Но есть мощь неодолимая, И мы полны упованья: Не сгубят указы царские Руси силы молодецкие,- Ни помещики татарские,

На смерть поэта

Зачем душа тоски полна, Зачем опять грустить готова, Какое облако волна Печально отразила снова? Мечтаний тяжких грустный рой Поэта глас в душе поэта Воззвал

Немногим

Я покидал вас, но без слез — Лета навеяли мне стужу, И тайный взрыв сердечных гроз Уже не просится наружу. А сердце ныло в

Моцарт

Толпа на улице и слушает, как диво, Артистов-побродяг. Звучит кларнет пискливо; Играющий на нем, качая головой, Бьет оземь мерный такт широкою ногой; Треща, визжит

Е. Г. Левашовой

Я с юных лет знал тяжкие гоненья, И, истины в душе смиренный жрец, Из рук ее, в залог благословенья, Я получил страдальческий венец. Я