Я — «Як»-истребитель, мотор мой звенит,
Небо — моя обитель,
Но тот, который во мне сидит,
Считает, что он — истребитель.
В этом бою мною «юнкерс» сбит,
Я сделал с ним, что хотел.
А тот, который во мне сидит,
Изрядно мне надоел.
Я в прошлом бою навылет прошит,
Меня механик заштопал,
Но тот, который во мне сидит,
Опять заставляет — в «штопор».
Из бомбардировщика бомба несет
Смерть аэродрому,
А кажется, стабилизатор поет:
«Мир вашему дому!»
Вот сзади заходит ко мне «мессершмитт».
Уйду, — я устал от ран,
Но тот, который во мне сидит,
Я вижу — решил на таран!
Что делает он, ведь сейчас будет взрыв!..
Но мне не гореть на песке, —
Запреты и скорости все перекрыв,
Я выхожу из пике.
Я — главный, а сзади — ну чтоб я сгорел! —
Где же он, мой ведомый?
Вот он задымился, кивнул и запел:
«Мир вашему дому!»
И тот, который в моем черепке,
Остался один и влип.
Меня в заблужденье он ввел и в пике —
Прямо из «мертвой петли».
Он рвет на себя, и нагрузки — вдвойне.
Эх, тоже мне, летчик-ас!
И снова приходится слушаться мне,
Но это — в последний раз.
Я больше не буду покорным, клянусь!
Уж лучше — лежать на земле.
Ну что ж он, не слышит, как бесится пульс?
Бензин — моя кровь — на нуле.
Терпенью машины бывает предел,
И время его истекло.
Но тот, который во мне сидел,
Вдруг ткнулся лицом в стекло.
Убит! Наконец-то лечу налегке,
Последние силы жгу.
Но… что это, что?! Я — в глубоком пике,
И выйти никак не могу!
Досадно, что сам я не много успел,
Но пусть повезет другому.
Выходит, и я напоследок спел:
«Мир вашему дому!»
(2 votes, average: 4,00 out of 5)