Я куплю на Курском, в день отхода, В кассе № 3 один билет — В городок, где русская природа На меня прольет свой тихий
Стихотворения поэта Поперечный Анатолий Григорьевич
Почему мне птиц усталых Крики сумрачные снятся, Словно радиосигналы Внеземных цивилизаций? Словно всполохи те крики — И рождений, и предсмертий — Крик ничтожных, крик
Глянь — на куст смородины Облако легло. Почему в краю родном Дышится легко? И над отчей хатою Небеса светлей. Почему все ахают Вслед красе
В кадушке с дождевой водой Качнулось отраженье — Лик женщины немолодой, С усталостью вечерней. То было матери лицо. Она не замечала, Как, сжато в
Медь и серебро смешались в тигле, Человек и кошка — в этом тигре, И еще — звезды зеленый свет, Что идет к нам с
Почему мне лебеди Чудятся в снегу, Месяц в темной проруби, Яблоко в стогу? Голуби за пазухой, Солнце в рукаве? Почему за праздником Едут на
Лежал в гробу — Сама кручина Над ним, И журавлиный плач, И черный материнский плат, А в изголовий — Калина… Калина, красная как кровь…
Я видел глаза человечьи У лошади, Павшей во рву. Я видел зрачки, Не совру, В которых плясал еще вечер. И грива — По веткам
Мне снятся сны… Над омутами — Лес бородатых корневищ, Где я иду, А под ногами — Космическая пыль кладбищ. И фосфорится в тьме, Меж
На кладбище, где похоронен друг, Его отца я повстречал. И вслух Он произнес, чуть слышно, В никуда: — Не выкупить отсюда никогда Его, сыночка,
Из глухой деревеньки в Москву Ты приехала, Настя, — ау! И глядишь на Москву ты с моста: Хороша-то с моста-то Москва… И живешь —
Святая исповедь души — Перед землей и небом, Пред отчим кровом, Где ты жил И дорожил так хлебом; Пред давней болью горевой И памятью
Синий, белый, оранжевый дым — От лесов, от болот и от пашни, От лугов, от урочищ опасных От земли, той, за плесом речным. И
Черемуха на том столе, Где мастер пишет откровенье. Чело, и мука на челе, И набежавшее смятенье, И утра луч, И ночи тень, И отблеск
Не откупишься деньгами, Не откупишься слезой, Ни словами, ни дарами. Ни придуманной судьбой; Не откупишься ни златом, Ни разменным серебром, Ни чинами и ни
Малиновки заслыша голосок, Припомню я забытые свиданья, Три жердочки, березовый мосток Над тихою речушкой без названья. Прошу тебя, в час розовый, Напой тихонько мне,
Горькая ягода зимней калины, Скрип одинокой железной калитки, И на открытом ветру, На юру, Долго смотрю на ребячью игру. Возраст суровый, Возраст жестокий. Осень
Завещал старик бандуру, Завещал старшому, Завещал тому, Кто будет верен отчему дому. Старший на люди подался И в шинке пропился, Басурманам запродался, В писари
Рязанскою рябиною Горит заря, рябя. Княгине быть рабынею, Коль выйдет за раба. За окнами, за темными, От глаз чужих сокрыт, Еще не поннт многими
За кладбищем — зеленый виноградник, За скорбною оградой — солнце дня. Могильщик, сняв тяжелый мокрый ватник, Старается, ужель не для меня? И пахнет свежей