Быть совершенно понятным Совершенно открытым настежь Чтобы все видели чудовищ Совершенно лишенных рук Полных розовых нежных пятен Диких звезд и цветочных лужаек Невидимых колоколов
Стихотворения поэта Поплавский Борис Юлианович
Мы пили яркие лимонады и над нами флаги кричали И бранились морские птицы Корабли наклонялись к полюсу Полное солнце спало в феерическом театре В
Вечер блестит над землею, Дождь прекратился на время, Солнце сменилось луною, Лета истаяло бремя. Низкое солнце садится Серое небо в огне; Быстрые, черные птицы
Под тяжестью белых побед Больной полководец Склонился лицом на железо Молчит ощущая холод Нагим колоссальным лбом И снится ему могила Холодный торжественный мрамор Где
Фиалки играли в подвале Где мертвые звезды вздыхали о мраке могилы Только призраки окна еще открывали И утро всходило Им было так больно что
Страшно думать: мы опоздали Мы бежали по черным предместьям Попадая в двери глухие В подземелья падали навзничь А тем временем там хоронили Там служили
Там ножницами щелкали вдали Ночные птицы отрезая нити Которыми касались короли Иных миров. Что делать Вам? Умрите Попробуйте молиться в мире снов Но кто-то
Я живу на границе твоей О душа, о море победы Меж тобою и мною ночь — высоко до рассвета Далеко до лучезарного дня Я
Все было тихо, улицы молились Ко сну клонились статуи беседок Между дверьми — уйти!- остановились Небесные и тайные победы Как сладостно, как тяжко клонит
Рокот анемоны спит в электричестве Золото заката возвратилось в черную реку Стало больно от черного снега В тот год умерли медные змеи И верблюды
Звуки неба еле слышны Глубоки снега и степи Кто там ходит, спит, не дышит? Розы ветра облетели Тишина лежит в постели Глубоко больна Снится
На железной цепи ходит солнце в подвале Где лежат огромные книги В них открыты окна и двери На иные миры и сны Глубоко под
Сорок дней снеговые дожди Низверглись, вздыхая, над нами Но не плавает со слонами Дом надснежный — спасенья не жди Днесь покрыты все горы где
Никто никуда не уходит Все остаются на своих звездах Все уносятся в пропасти Все забывают друг о друге О как жестоко пространство О как
Птицы-анемоны появлялись в фиолетово-зеленом небе. Внизу, под облаками, было море, и под ним на страшной глубине — еще море, еще и еще море, и
Отпустите чудо Не мучайте его пониманием Пусть танцует как хочет Пусть дышит Пусть гаснет Нет, оно не может поверить Что вы раскроете ладони Полюбите
Жюлю Лафоргу С моноклем, с бахромою на штанах, С пороком сердца и с порочным сердцем Ехидно мним: планеты и луна Оставлены Лафоргом нам в
О колокола О сирены сирен в сиренях О рассветы что лили из лилии Самое простое — это умереть Самое трудное — это стерпеть За
Золотая рука часов Разбудила отшельника в склепе Он грустя потряс свою цепь И раскрыл колоссальные книги В книгах были окна и двери В окнах
Случалось призракам рояли огибать Являться запросто свои расправив косы Был третий час. В больную моря гладь От счастия кидались вплавь матросы Был летний день.
Горит желтый зал Все обедают без меня «Кто будет чай пить?» Говорит Ладя — Самая высокая Тоска моей жизни. Радость достигнута И перейдена
В серый день у железной дороги Низкорослые ветви висят. Души мертвых стоят на пороге, Время медленно падает в сад. Где-то слышен на низкой плотине
Вечный воздух ночной говорит о тебе Будь спокоен как ночь, будь покорен судьбе В совершенном согласье с полетом камней С золотым погасаньем дней Будь
Сонливость Путешественник спускается к центру земли Тихо уходят дороги на запад Солнце Мы научились разным вещам. Мы были на полюсе Где лед похож на
На большой глубине Где-то где-то В смирительной рубашке Во тьме, во сне Безумное солнце — и камень На сотни верст вокруг. Безумно и глухо
Никого не решайся видеть Закрывай свои взоры стеклом и цветами Отстраняя лучи водопада И красивые флаги С белой чистой страницей бумаги На черном лице
Почему боль не проходит? Потому что проходит вовнутрь. Где спит статуя с электрическим черным лицом На страже анемоны и солнечных рыб Там боли нечего
На аэродроме побит рекорд высоты Воздух полон радостью и ложью Черная улица, грохот взглядов, удары улыбок Опасность А в тени колокольни бродяга играет на
Марку Слониму Европа, Европа, как медленно в трауре юном Огромные флаги твои развеваются в воздухе лунном. Безногие люди, смеясь, говорят про войну, А в
Еще никто не знает Еще рано Сладко спят грядущие дни Положив огромные головы На большие красивые руки Звезды зовут их Но они не слышат
Тоска лимонного дерева Уходила к дыму вулкана Где уснули у фумаролы Пилигримы иных миров Мир был высок, спокоен Устремлен в грядущее время Еще не
Кто знает? Никто здесь не знает. Кто слышит? Никто там не слышит. Ничего не бывает Все забывают Сладко зевают Медленно дышат Тихо, как рак
Так голодный смотрит на небо Наслаждаясь больной синевою Облака золотые жалея Забывая искать ночлег Погрузившись в лучи водопада Успокойся, лишенный печали, Успокоившись что-то реши