8-го сентября в Михайловском манеже
состоялось открытие выставки рабочих
лошадей».
Из газет.
«Ты что ж? — корил среди заезжего двора
Извозчичий одер приятеля, одра. —
Я ржу, зову, а ты — ни ухом. Вот невежа!»
«Прости. Я не в себе. Каких коней вчера
У конской выставки видал я, у манежа!
Гляжу и думаю: эх, лучше б не видать!
Какая жизнь иным лошадкам — благодать.
Все — сыты да игривы,
Все — рослые: от гривы
И до хвоста —
Верста!
Как стали кони недалечко,
Хотел я молвить им словечко:
Заржал, зафыркал, так и сяк,
И всяк…
Молчат. Не смыслят. Чужеземцы.
Должно, французы там аль немцы:
Особый вид, иная стать, —
Одру неловко рядом стать.
Гляжу. Завидую. В башку бредет такое…
Припомнил, как на днях господ каких-то двое
Шли мимо. Вдруг один, уставясь на меня:
«Извозчик, — говорит, — какого впряг коня?
Штраф!.. Покровитель я… Член общества… животных!
Лошадок надобно иметь здоровых, плотных,
А этого несчастного одра
Продать татарину пора».
Вот, брат, какая нам за весь наш труд награда.
Припомнил это я. Взяла меня досада.
Креплюсь. Да что? Сама слеза
Так и воротит на глаза.
«Товарищ», — ласково проржал мне кто-то рядом.
Скосил я взглядом
И онемел:
Не лошадь, а картинка —
Как будто финка.
«О чем ты?» — говорит. Ответил, как умел.
Так что ж ты думаешь? Рабочею лошадкой
Кобылка эта назвалась.
Своим ушам не верю. «Ась? —
Шепчу, стряхнув слезу украдкой. —
Неужто?!» — «Истинно. Рабочие здесь все.
Ты не завидуй их здоровью и красе.
Сам на себя пеняй за собственную муку, —
В ней, милый, сам ты виноват».
И тут она такую, брат,
Открыла мне науку,
Что я потом от дум не мог всю ночь уснуть:
Так, значит, есть для нас иной, счастливый путь?
Так, значит, и одры.
Но в этот миг беседе
Положен был конец — кнутом.
Что в том?..
Когда проснулась мысль, ей путь один — к победе!
(1 votes, average: 5,00 out of 5)