Стихотворения поэта Шаламов Варлам Тихонович

Лиловый лед

Упадет моя строка, Как шиповник спелый, С тонкой веточки стиха, Чуть заледенелой. На хрустальный, жесткий снег Брызнут капли сока, Улыбнется человек — Путник одинокий.

Аввакум в Пустозерске

Не в бревнах, а в ребрах Церковь моя. В усмешке недоброй Лицо бытия. Сложеньем двуперстным Поднялся мой крест, Горя в Пустозерске, Блистая окрест. Я

Пещерной пылью, синей плесенью

Пещерной пылью, синей плесенью Мои испачканы стихи. Они рождались в дни воскресные — Немногословны и тихи. Они, как звери, быстро выросли, Крещенским снегом крещены

Льют воздух, как раствор

Льют воздух, как раствор Почти коллоидальный, В воронку наших гор, Оплавленную льдами. Спасти нас не могла От давящего зноя Стремительная мгла Вечернего покоя. И

Я беден, одинок и наг

Я беден, одинок и наг, Лишен огня. Сиреневый полярный мрак Вокруг меня. Я доверяю бледной тьме Мои стихи. У ней едва ли на уме

Я здесь живу, как муха, мучась

Я здесь живу, как муха, мучась, Но кто бы мог разъединить Вот эту тонкую, паучью, Неразрываемую нить? Я не вступаю в поединок С тысячеруким

Меня застрелят на границе

Меня застрелят на границе, Границе совести моей, И кровь моя зальет страницы, Что так тревожили друзей. Когда теряется дорога Среди щетинящихся гор, Друзья прощают

Не солнце ли вишневое

Не солнце ли вишневое На торосистый лед, Как мука наша новая, Назойливо встает. Я в угол смел бумажное, Ненужное хламье, И в этом вижу

Опоздав на десять сорок

Опоздав на десять сорок, Хоть спешил я что есть сил, Я улегся на пригорок И тихонько загрустил. Это жизнь моя куда-то Унеслась, как белый

Не суди нас слишком строго

Не суди нас слишком строго. Лучше милостивым будь. Мы найдем свою дорогу, Нашу узкую тропу. По скалам за кабаргою Выйдем выше облаков. Облака —

Кому я письма посылаю

Кому я письма посылаю, Кто скажет: другу иль врагу? Я этот адрес слишком знаю, И не писать я не могу. Что ругань? Что благоговенье?

Стланик

Л. Пинскому Ведь снег-то не выпал. И, странно Волнуя людские умы, К земле пригибается стланик, Почувствовав запах зимы. Он в землю вцепился руками, Он

Сыплет снег и днем и ночью

Сыплет снег и днем и ночью. Это, верно, строгий бог Старых рукописей клочья Выметает за порог. Все, в чем он разочарован — Ворох песен

Камея

На склоне гор, на склоне лет Я выбил в камне твой портрет. Кирка и обух топора Надежней хрупкого пера. В страну морозов и мужчин

Инструмент

До чего же примитивен Инструмент нехитрый наш: Десть бумаги в десять гривен, Торопливый карандаш — Вот и все, что людям нужно, Чтобы выстроить любой

Я в воде не тону

Я в воде не тону И в огне не сгораю. Три аршина в длину И аршин в ширину — Мера площади рая. Но не

Здесь морозы сушат реки

Здесь морозы сушат реки, Убивая рыб, И к зиме лицо стареет Молодой горы. С лиственниц не вся упала Рыжая хвоя. Дятел марши бьет на

Я нищий — может быть, и так

Я нищий — может быть, и так. Стихает птичий гам, И кто-то солнце, как пятак, Швырнул к моим ногам. Шагну и солнце подниму, Но

Не удержал усилием пера

Не удержал усилием пера Всего, что было, кажется, вчера. Я думал так: какие пустяки! В любое время напишу стихи. Запаса чувства хватит на сто

Желание

Я хотел бы так немного! Я хотел бы быть обрубком, Человеческим обрубком… Отмороженные руки, Отмороженные ноги… Жить бы стало очень смело Укороченное тело. Я