Стихотворения поэта Шпаликов Геннадий Федорович

О, когда-нибудь, когда? Сяду я себя забуду, Ненадолго — навсегда, Повсеместно и повсюду. Все забуду, разучусь, И разуюсь и разденусь, Сам с собою разлучусь

Люблю Державинские оды, Сквозь трудный стих блеснет строка, Как дева юная легка, Полна отваги и свободы. Как блеск звезды, как дым костра, Вошла ты

Летали летние качели На самом деле,- Дитя орало в колыбели, И летний день куда-то плыл. И травы превращались в сено, Не сразу, скажем,- постепенно,-

П. Финну — в ночь бодрости и ужаса Смертный, гонимый людьми и судьбой, расставаяся с миром, Злобу людей и судьбы сердцем прости и забудь.

Василию Ливанову Летняя дорога, Летние кусты, Отдохни немного, Ты или не ты. Погляди на облако Или на траву,- Остальное — побоку, Вижу наяву: Среди

Ах улицы, единственный приют, Не для бездомных — Для живущих в городе. Мне улицы покоя не дают, Они мои товарищи и вороги. Мне кажется

Я жизнью своей рискую, С гранатой на танк выхожу За мирную жизнь городскую, За все, чем я так дорожу. Я помню страны позывные, Они

Там, за рекою, Там, за голубою, Может, за Окою, Дерево рябое. И вода рябая, Желтая вода, Еле выгребаю, Я по ней плыву, Дерево рябое

На подоконнике жена Сидела ранним летом, А комната озарена Была вечерним светом. Да, лето только началось, А к нам вчера приехал гость. Сегодня он

Ничего не получалось, Я про это точно знал, Что всегда доступна частность И неведом идеал. Я его однажды видел — Не во сне, а

Сентиментальное путешествие, Или, бедная Лиза, Или, что вам, читатель, В голову придет. О, как все это было долго; Особо, по контрасту, Когда одетый во

Я знаю, как стары Стихи про телефоны. От станции Мары И до горы Афона Протянут телефон. (А если не протянут, То, значит, его тянут.)

Людей теряют только раз, И след, теряя, не находят, А человек гостит у вас, Прощается и в ночь уходит. А если он уходит днем,

Широкий поворот реки — Прими меня в свои объятья, От этой жизни отвлеки, Река, подруга и приятель. Рука и быстрая река — Какие схожие

Эта улица тем хороша Удивительной этой зимою — Независимо и не спеша Возвращается улица к морю. Поверну за углом — а потом Эту синюю

Никогда не думал, что такая Может быть тоска на белом свете. К. Симонов Солнце бьет из всех расщелин, Прерывая грустный рассказ О том, что

В темноте кто-то ломом колотит И лопатой стучится об лед, И зима проступает во плоти, И трамвай мимо рынка идет. Безусловно все то, что

Бывает все на свете хорошо,- В чем дело, сразу не поймешь,- А просто летний дождь прошел, Нормальный летний дождь. Мелькнет в толпе знакомое лицо,

Почему и во всем непременно Мне охота себе объяснить И осенней воды перемену, И осоки железную нить? По ту сторону речки, над лесом, Появилась

Мы поехали за город, А за городом дожди. А за городом заборы, За заборами — вожди. Там трава немятая, Дышится легко. Там конфеты мятные,

Лают бешено собаки В затухающую даль, Я пришел к вам в черном фраке, Элегантный, как рояль. Было холодно и мокро, Жались тени по углам,

На скамейке аэродрома,- Я — дома. Домодедово — тоже дом. А чужие квартиры — лиры, И скамейки — они квартиры, Замечательные притом. Я обожаю

Собака ты, собака, Ты рыжая, я — сед. Похожи мы, однако, Я твой всегда сосед. Похожи мы по роже, А также потому,- Тебе, собака,

Не принимай во мне участья И не обманывай жильем, Поскольку улица, отчасти, Одна — спасение мое. Я разучил ее теченье, Одолевая, обомлел, Возможно, лучшего

От мороза — проза Холодеет так, Розовая рожа, Вскинутый пятак. Чет не чет, А, может, черт,- Может, все возможно, Если улица течет У тебя

Я выхожу, большой, неуклюжий, Под солнце, которое в самом зените, И наступаю в синие лужи, Я говорю им: вы извините! Вы извините, синие лужи,-

Москва, июль печет в разгаре, Жар, как рубашка к зданиям прилип. Я у фонтана, на Тверском бульваре Сижу под жидковатой тенью лип. Девчонки рядом

О рыжий мой, соломенный, Оборванный язык, Когда плывешь соломинкой — Я к этому привык. Собачья жизнь, собачья, На этом берегу. Но не смогу иначе,

Все трезво. На Охте. И скатерть бела. Но локти, но локти Летят со стола. Все трезво. На Стрелке. И скатерть бела. Тарелки, тарелки Летят

Меняют люди адреса, Переезжают, расстаются, Но лишь осенние леса На белом свете остаются. Останется не разговор И не обиды — по привычке, А поля

Саша, ночью я пришел, Как обыкновенно. Было мне нехорошо, Как обыкновенно. Саша, темное окно Не темнело лучше. Саша, мне нехорошо, А тебе не лучше.