На краю края земли, где небо ясное
Как бы вроде даже сходит за кордон,
На горе стояло здание ужасное,
Издаля напоминавшее ООН.
Все сверкает, как зарница, —
Красота! Но только вот —
В этом здании царица
В заточении живет.
И Кащей Бессмертный грубое животное
Это здание поставил охранять,
Но по-своему несчастное и кроткое,
Может, было то животное, как знать!
От большой тоски по маме
Вечно чудище в слезах —
Ведь оно с семью главами,
О пятнадцати глазах.
Сам Кащей (он мог бы раньше врукопашную!)
От любви к царице высох и увял,
Стал по-своему несчастным старикашкою,
Ну, а зверь его к царице не пускал.
— Ты пусти меня, чего там,
Я ж от страсти трепещу!
— Хоть снимай меня с работы,
Ни за что не пропущу!
Добрый молодец Иван решил попасть туда, —
Мол, видали мы Кащеев, так-растак!
Он все время, где чего — так сразу шасть туда!
Он по-своему несчастный был дурак.
То ли выпь захохотала,
То ли филин заикал, —
На душе тоскливо стало
У Ивана-дурака.
Началися его подвиги напрасные,
С Баб-Ягами никчемушная борьба —
Тоже ведь она по-своему несчастная,
Эта самая лесная голытьба.
Сколько ведьмочек пришибнул!
Двух молоденьких, в соку…
Как увидел утром — всхлипнул,
Жалко стало дураку.
Но, однако же, приблизился, дремотное
Состоянье превозмог свое Иван.
В уголке лежало бедное животное,
Все главы свои склонившее в фонтан.
Тут Иван к нему сигает,
Рубит головы, спеша,
И к Кащею подступает,
Кладенцом своим маша.
И грозит он старику двухтыщелетнему —
— Я те бороду, мол, мигом обстригу!
— Так умри ты, сгинь, Кащей! — А тот в ответ ему:
— Я бы рад, но я бессмертный, — не могу!
Но Иван себя не помнит:
— Ах ты, гнусный фабрикант!
Вон настроил сколько комнат,
Девку спрятал, интригант!
Я докончу дело, взявши обязательство!.. —
И от этих-то неслыханных речей
Умер сам Кащей, без всякого вмешательства, —
Он неграмотный, отсталый был, Кащей.
А Иван, от гнева красный,
Пнул Кащея, плюнул в пол
И к по-своему несчастной
Бедной узнице взошел.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)