Проходя по вечернему свету, как сквозь речку, в бору голубом, мельком вспомнил я девушку эту, что любил в красном детстве моем… Но попал в
Стихотворения поэта Солнцев Роман Харисович
Мне вспомнился голос свирели иль посвист таинственных птиц? Я вижу цветенье сирени, иль это фонтаны зажглись? А это – девчонка-старушка? Такое уж платье у
Я никогда не забуду это. Мы ехали с мамой военным летом, машину швыряло колючим ветром… Да, никогда не забуду это, как темной ночью в
Я показал стихи однажды отцу, он хмуро их прочел. Вдаль посмотрел, по трассам пчел, где дым стелился наших сел… И вдруг сказал: – Вполне
Всю ночь на Родину дорога мне снилась, будто жил вдали. И вот стена… пригнись немного – нора почти что у земли. Я опускаюсь на
Трудная речь… препинанье заики… мысль тяжела, как в мозгу гематома. Как же мне выдавить, вымолвить крики, те, что услышал я в поле и дома?
Случайные реки блеснут и погаснут за дымным леском, и снова навеки Я с ними, скользящими, мало знаком, как с вами ли, с ней ли,
…Переплывали речку, как в кино переплывает раненый Чапаев, оглядываясь… падали на дно, всю армию враждебную измаяв… И каждый взять в ладони угли мог пылающие
Над степью хакасской взрываются грозы, темнеет земля и белеет земля. Помет лошадиный, как серая роза, лежит на холме среди пут ковыля. А красные скалы,
На ветровом стекле дождинки в цвет стекла, как будто слабой тушью обрисованы прилежно. Они шевелятся. И вот – одна стекла. Другую повела. И увела
Вздохнула роща, зашумела – зеленый свет в нее вошел… Раздвинул день свои пределы, как в праздник раздвигают стол!
Вышел к берегу, а в сердце – ярость… Вдруг споткнулся, спички смяв в руке. Что ты там увидел? Это парус? Господи, белеет вдалеке! Среди
Не отвечай случайным словом на слово жесткое его, а говори высоким слогом. Пусть он смеется. Ничего! Расколется глупей арбуза, прокуренный до черноты… Не брось
Днем и ночью это наваждение – сонное татарское селение, весла в лодках, зыбкий свет звезды, ветлы, как медведи у воды. Я иду кривыми переулками,
Был свой блаженненький у нас, как и в любой деревне. Гонял лягушек в мокрый час, все сватался к царевне. Но то ли с грязью
Ребенок отвечает на улыбку, и только на улыбку – в этом тайна. Ты покажи хоть золотую рыбку, хоть рубль серебряный – и не случайно
Убежать бы за поля, леса и горы, отдышаться от тяжелого испуга. Мы, свидетели взаимного позора, мы теперь возненавидели друг друга. И теперь взираем только
Так ли живу, как надо? Так ли верю, люблю? Те ли упреки, награды Сердцем открытым ловлю? Задумываюсь часами, Держа в руке карандаш… Ведь жизнь
Вокруг звучит разноязыкая, почти бессмысленная речь. Москва далекая, великая, поэтов надобно беречь. Не выпускай их в страны дальние. Пускай, разлегшись на печи, строчат себе
Счет у меня, судите сами, за убиенного отца (сначала ложью, а потом врачами…), за опаленные до дна леса сияющими бомбой небесами (когда пугая бездною