Сквозь туман едва заметный Тихо блещет Кострома, Словно Китеж, град заветный,- Храмы, башни, терема. Кострома — воспоминанья, Исторические сны, Легендарные сказанья, Голос русской старины,
Стихотворения поэта Сологуб Федор Кузьмич
Слушай горькие укоры Милых пламенных подруг И внимательные взоры Обведи с тоской вокруг. Все такое ж, как и прежде, Только ты уже не тот.
Не трогай в темноте Того, что незнакомо, Быть может, это — те, Кому привольно дома. Кто с ними был хоть раз, Тот их не
Беден дом мой пасмурный Нажитым добром, Не блестит алмазами, Не звенит сребром, Но зато в нем сладостно Плакать о былом. За мое убожество Милый
О друг мой тайный, Приди ко мне В мечте случайной И в тишине. В мою пустыню Сойди на миг, Чтоб я святыню Твою постиг.
Под кустами Снег лежит, Весь истаял И сквозит. Вот подснежник Под ольхой,- Он в одежде Голубой. Для чего ж он Так спешит? Что тревожит?
Порою туманной, Дорогою трудной Иду! О друг мой желанный, Спаситель мой чудный,- Я жду! Мгновенное племя, Цветут при дороге Мечты. Медлительно время, И сердце
Я любил в тебе слиянье Качеств противоположных: Глаз правдивых обаянье И обман улыбок ложных; Кротость девочки-подростка, Целомудренные грезы — И бичующие жестко Обличенья и
Надо мною жестокая твердь, Предо мною томительный путь, А за мною лукавая смерть Все зовет да манит отдохнуть. Я ее не хочу и боюсь,
У правительства — нагайки, пулеметы и штыки. Что же могут эти средства? Так, немножко, пустяки. А у нас иное средство, им орудуем мы ловко,
Ты печально мерцала Между ярких подруг И одна не вступала В их пленительный круг. Незаметная людям, Ты открылась лишь мне, И встречаться мы будем
Не свергнуть нам земного бремени. Изнемогаем на земле, Томясь в сетях пространств и времени, Во лжи, уродстве и во зле. Весь мир для нас
Тяжелый и разящий молот На ветхий опустился дом. Надменный свод его расколот, И разрушенье словно гром. Все норы самовластных таин Раскрыл ликующий поток, И
Печальный дар анахорета, С гробниц увядшие цветы, Уединенного поэта Неразделенные мечты. Иных сокровищ не имею И никогда не соберу. Судьбе противиться не смею, Аскетом
Ты живешь безумно и погано, Улица, доступная для всех,- Грохот пыльный, хохот хулигана, Пьяной проститутки ржавый смех. Копошатся мерзкие подруги — Злоба, грязь, порочность,
Жаркое солнце по небу плывет. Ночи земля утомленная ждет. В теле — истома, в душе — пустота, Воля почила, и дремлет мечта. Где моя
Вывески цветные, Буквы золотые, Солнцем залитые, Магазинов ряд С бойкою продажей, Грохот экипажей,- Город солнцу рад. Но в толпе шумливой, Гордой и счастливой, Вижу
В тишине бездыханной ночной Ты стоишь у меня за спиной, Я не слышу движений твоих, Как могила, ты темен и тих. Оглянуться не смею
Ты незаметно проходила, Ты не сияла и не жгла. Как незажженное кадило, Благоухать ты не могла. Твои глаза не выражали Ни вдохновенья, ни печали,
Только забелели поутру окошки, Мне метнулись в очи пакостные хари. На конце тесемки профиль дикой кошки, Тупоносой, хищной и щекатой твари. Хвост, копытца, рожки
Близ одинокой избушки Молча глядим в небеса. Глупые стонут лягушки, Мочит нам платье роса. Все отсырели дороги,- Ты не боишься ничуть И загорелые ноги
Вьется предо мною Узенький проселок. Я бреду с клюкою, Тяжек путь и долог. Весь в пыли дорожной, Я бреду сторонкой, Слушая тревожно Колокольчик звонкий.
Не ужасай меня угрозой Безумства, муки и стыда, Навек останься легкой грезой, Не воплощайся никогда. Храни безмерные надежды, Звездой далекою светись, Чтоб наши грубые
Все эти ваши слова Мне уж давно надоели. Только б небес синева, Шумные волны да ели, Только бы льнула к ногам Пена волны одичалой,
Ускользающей цели Обольщающий свет, И ревнивой метели Угрожающий бред… Или время крылато? Или сил нет во мне? Все, чем жил я когда-то, Словно было
Час ночной отраден Для бесстрашного душой. Воздух нежен и прохладен, Темен мрак ночной. Только звезд узоры Да вдали кой-где огни Различают смутно взоры. Грусть
Давно в степи блуждая дикой, Вдали от шумного жилья, Внезапно благовест великий, Соборный звон услышал я. Охвачен трепетным смятеньем, Забывши тесный мой шалаш, Спешу
По безмолвию ночному, Побеждая страх и сон, От собратьев шел я к дому, А за мной следил шпион; И четою неразлучной Жуткий город обходя,
Какие злые перемены! Зачем же вас я должен знать? Опять меня замкнули стены, Я каменеть начну опять. И шум и грохот воздвигаю Опять на
Не люблю, не обольщаюсь, Не привязываюсь к ним, К этим горько-преходящим Наслаждениям земным. Как ребенок, развлекаюсь Мимолетною игрой, И доволен настоящим — Полднем радостным
Закрывая глаза, я целую тебя,- Бестелесен и тих поцелуй. Ты глядишь и молчишь, не губя, не любя, В колыханьи тумана и струй. Я плыву
Я иду от дома к дому, Я у всех стучусь дверей. Братья, страннику больному, Отворите мне скорей. Я устал блуждать без крова, В ночь
Недотыкомка серая Все вокруг меня вьется да вертится,- То не Лихо ль со мною очертится Во единый погибельный круг? Недотыкомка серая Истомила коварной улыбкою,
Порос травой мой узкий двор. В траве лежат каменья, бревна. Зияет щелями забор, Из досок слаженный неровно. Из растворенного окна, Когда сижу один, лениво,
Трепещет робкая осина, Хотя и легок ветерок. Какая страшная причина Тревожит каждый здесь листок? Предание простого люда Так объясняет страх ветвей: На ней повесился
Хорошо бы стать рыбачкой, Смелой, сильной и простой, С необутыми ногами, С непокрытой головой. Чтоб в ладье меня качала б Говорливая волна, И в
Я не спал,- и звучало За рекой, Трепетало, рыдало Надо мной. Это пела русалка, А не ты. И былого мне жалко, И мечты. До
Я ждал, что вспыхнет впереди Заря и жизнь свой лик покажет И нежно скажет: «Иди!» Без жизни отжил я, и жду, Что смерть свой
Будетлянка другу расписала щеку, Два луча лиловых и карминный лист, И сияет счастьем кубофутурист. Будетлянка другу расписала щеку И, морковь на шляпу положивши сбоку,
Я — Фиделька, собачка нежная На высоких и тонких ногах. Жизнь моя течет безмятежная У моей госпожи в руках. Ничего не понюхаю гадкого, Жесткого
Каждый год я болен в декабре, Не умею я без солнца жить. Я устал бессонно ворожить И склоняюсь к смерти в декабре,- Зрелый колос,
Поднимаю бессонные взоры И луну в небеса вывожу, В небесах зажигаю узоры И звездами из них ворожу, Насылаю безмолвные страхи На раздолье лесов и
Изменил я тебе, неземная,- Я земную жену полюбил. Обагрился закат, догорая, Ароматами нежными мая Сладкий вечер меня отравил. Под коварным сиреневым цветом, Улыбаясь и
О владычица смерть, я роптал на тебя, Что ты, злая, царишь, все земное губя. И пришла ты ко мне, и в сиянии дня На
Расцветайте, расцветающие, Увядайте, увядающие, Догорай, объятое огнем,- Мы спокойны, не желающие, Лучших дней не ожидающие, Жизнь и смерть равно встречающие С отуманенным лицом.
В стихийном буйстве жизни дикой Бесцельно, суетно спеша, Томясь усталостью великой, Хладеет бедная душа. Замкнись же в тесные пределы, В труде упорном отдохни, И
На меня ползли туманы Заколдованного дня, Чародейства и обманы Выходили на меня, Мне безликие грозили, Мне полуденная мгла Из дорожной серой пыли Вихри зыбкие
Выпил чарку, выпил две, Зашумело в голове. Неотвязные печали Головами закачали. Снова чарочку винца, Три, четыре,- без конца. По колено стало море, Уползает к
В блаженном пламени восстанья Моей тоски не утоля, Спешу сказать мои желанья Тебе, моя земля. Производительница хлеба, Разбей оковы древних меж И нас, детей
Очи темные подъемлет Дева к небу голубому И, на звезды глядя, внемлет Чутко голосу ночному. Под мерцаньем звезд далеких, Под блистающей их тайной Вся