Серое небо и черные ели, Шум и дыханье дождя… Слез удержать небеса не сумели, Сумрачный день проведя. Вздрагивать влажные листья устали, В тягость им
Стихотворения поэта Соловьева Поликсена Сергеевна
Земля не спит, напрасно ожидая Объятий сумрака и нежной тишины, Горит заря, полнеба обнимая, Бредут толпой испуганные сны. И все живет какой-то жизнью ложной,
1 Из вагона гляжу. За окном Дымных туч протянулось руно, И за бледно-кудрявым руном Разлилось золотое вино. Юг покинут, сверкнул и погас, Ждет нерадостно
Печальной, безбрежной равниной Я шел, утомленный, И вздрогнул внезапно, и поднял Я взор изумленный: Вдали, где сливались с землею Неясные тучи, Мне чей-то почудился
Еще вчера весь день под окнами в канале Дышала, как больной, тяжелая вода, — Мороз пришел в ночи, взглянул — и воды стали, И
Тишина золотовейная в осеннем саду, Только слышно, как колотят белье на пруду, Да как падает где-то яблоко звуком тугим, Да как шепчется чье-то сердце
В этих бледных снегах мне не видно пути, Я один и не знаю, куда мне идти, Только ворон проснулся и дрогнул крылом, Только голые
Чем ледяней и ближе дышит смерть, Тем жарче алость поцелуя, И стонет страсть в надгробном аллилуиа. В земных водах мерцает твердь. И не дышал
Месяц в дыханье морозном Слева на небо мое Всходит, и взглядом угрозным Блещет его лезвие. Месяц, грозить ты устанешь: Сердце покорно судьбе. Если и
Все, чем, сгорая, душа томится, Все жизни вещие слова — Все это в вечность, как сон, умчится, И мы с тобою — сон божества.
Коротки, неуловимы Нам сверкнувшие мечты. Закрепить их не могли мы, Не могли — ни я, ни ты. Алой искрой возникали, Исчезали без следа И
Там далеко, в синем море, Ходят корабли, Забывая на просторе Смех и радость, плач и горе, И весь плен земли. Но и там, как
Спит река в бреду своих туманов, И над ней, приплыв издалека, Словно рати двух враждебных станов, Разорвавшись, встали облака. Птица вдруг проплакала ночная, И
Семь знойных лет долины умирали. И шумный дождь и тихая роса Забыли их. Ненужная коса Заржавела во прахе и печали. Но тучи с гор
Когда недуг меня объемлет, Я не ропщу на трудный путь: Так чутко сердце жизни внемлет И так легко назад взглянутъ На завершенные печали, На
Помнишь, мы над тихою рекою В ранний час шли детскою четой, Я — с моею огненной тоскою, Ты — с твоею белою мечтой. И
Помнишь, внизу, разбиваясь о скалы, Плакали волны и глухо рыдали, Злая тоска в этом шуме звучала, Столько в нем было глубокой печали. Стон непонятный
Ты ведаешь, что день был шумно-зноен И горный путь — тяжел, Что плакала душа, но дух мой был спокоен, Как в вышине орел. Что
Ты была девочкой беленькой и маленькой, С ножками, как папиросы. Вплетала бантик то голубой, то аленький В свои золотые косы. Жила в городе все
Еще не дрогнул сумрак предрассветный, Еще душа меж бдением и сном, А мерный звон, призывно-безответный, Как дождик падает за дремлющим окном. Забрезжил свет над
Свершился Страшный суд, и, взорами сверкая, Архангел души грешные увлек, Они неслись вослед за ним, рыдая, И краткий путь казался им далек. Остановился он