Где бесшумны и нежны Переулки Арбата, Дух минувшего, как чародей, Воздвигнул палаты, Что похожи на снежных Лебедей. Бузина за решеткой: Там ни троп, ни дорог нет, Словно в чарах старинного сна; Только изредка вздрогнет Тарахтящей пролеткой Тишина. Еще помнили деды В этих мирных усадьбах Хлебосольный аксаковский кров, Многолюдные свадьбы, Торжества и обеды, Шум пиров. И о взоре орлином Победителя-галла, Что прошел здесь, в погибель ведом, Мне расскажет, бывало, Зимним вечером длинным Старый дом. Два собачьих гиганта Тихий двор сторожили, Где цветы и трава до колен, А по комнатам жили Жизнью дум фолианты Вдоль стен. Игры в детской овеяв Ветром ширей и далей И тревожа загадками сон, В спорах взрослых звучали Имена корифеев Всех времен. А на двери наружной, Благодушной и верной, «ДОКТОР ДОБРОВ» — гласила доска, И спокойно и мерно Жизнь текла здесь — радушна, Широка. О, отец мой — не кровью, Доброй волею ставший! Милый Дядя, — наставник и друг! У блаженных верховий Дней начальных — питавший Детский дух! Слышу «Вечную память», Вижу свечи над гробом, Скорбный блеск озаряемых лиц, И пред часом суровым Трепеща преклоняюсь Снова ниц. В годы гроз исполинских, В страшный век бурелома Как щемит этот вкрадчивый бред: Нежность старого дома, Ласка рук материнских, Лица тех, кого нет.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)