Светило гордое, всего питатель мира, Блистающее к нам с небесной высоты! О, если бы взыграть могла моя мне лира Твои достойно красоты! Но трудно
Стихотворения поэта Сумароков Александр Петрович
На месте сем лежит презнатный дворянин. Был очень он богат, имел великий чин. Что здесь ни сказано, все сказано без лести? Довольно ли того
Окончится ль когда парнасское роптанье? Во драме скаредной явилось «Воспитанье», Явилося еще сложение потом: Богини дыни жрут, Пегас стал, видно, хром, А ныне этот
Грабители кричат: «Бранит он нас!» Грабители! Не трогаю я вас, Не в злобе — в ревности к отечеству дух стонет; А вас и Ювенал
Все меры превзошла теперь моя досада. Ступайте, фурии, ступайте вон из ада, Грызите жадно грудь, сосите кровь мою! В сей час, в который я
Свидетели тоски и стона моего, О рощи темные, уж горьких слов не ждите И радостную речь из уст моих внемлите! Не знаю ничего, Чего
(о стихотворстве) О вы, которые стремитесь на Парнас, Нестройного гудка1 имея грубый глас, Престаньте воспевать! Песнь ваша не прелестна, Когда музыка вам прямая неизвестна.
О мысли люты! Кончается мое На свете бытие, Преходит житие, Пришли последние минуты, Пришел ко мне тот час, Который преселяет нас Во мрачну бесконечность.
Не терпи, о боже, власти Беззаконных ты людей, Кои делают напасти Только силою своей! Сколько злоба возвышенна, Столько правда устрашенна. Не на то даны
Суетен будешь Ты, человек, Если забудешь Краткий свой век. Время проходит, Время летит, Время проводит Все, что ни льстит. Счастье, забава, Светлость корон, Пышность
Прости, моя любезная, мой свет, прости, Мне сказано назавтрее в поход ийти; Не ведомо мне то, увижусь ли с тобой, Ин ты хотя в
Среди игры, среди забавы, Среди благополучных дней, Среди богатства, чести, славы И в полной радости своей, Что все сие, как дым, преходит, Природа к
Тщетно я скрываю сердца скорби люты, Тщетно я спокойною кажусь. Не могу спокойна быть я ни минуты, Не могу, как много я ни тщусь.
Впадете вскоре, О невские струи, в пространное вы море, Пройдете навсегда, Не возвратитеся из моря никогда,- Так наши к вечности судьбина дни преводит, И
Всего на свете боле Страшитесь докторов, Ланцеты все в их воле, Хоть нет и топоров. Не можно смертных рода От лавок их оттерть, На
Уже восходит солнце, стада идут в луга, Струи в потоках плещут в крутые берега. Любезная пастушка овец уж погнала И на вечер сегодни в
Хотя, Марназов, ты и грешен, Еще, однако, не повешен. Но болен ты, лежа при смерти; Так, видно, не палач возьмет тебя, да черти.
О люты человеки! Преобратили вы златые веки В железны времена И жизни легкости в несносны бремена. Сокроюся в лесах я темных Или во пропастях
Мучительная мысль, престань меня терзати И сердца больше не смущай. Душа моя, позабывай Ту жизнь, которой мне вовеки не видати! Но, ах! драгая жизнь,
О ты, крепкий, крепкий Бендер-град, О разумный, храбрый Панин-граф! Ждет Европа чуда славного, Ждет Россия славы новыя: Царь турецкий и не думает, Чтобы Бендер