Самуилу Лурье
…А вдруг правда моих сказочных героев, синьор, точнее, чем правда ваших персонажей, которых мы ежедневно видим на улицах?
(Карло Гоцци — в споре с Карло Гольдони)
1.
…А на самом-то деле, не ты это споришь со мной:
Имитация жизни — со сказкой. (Гольдони и Гоцци!)
Повернется Венеция той ли, другой стороной,
Но важнее всего, что в который уж раз повернется!
Кукловод — Абсолют: он для куклы четырежды бог,
Он создатель души ее, разума, воли и тела,
Карло Гоцци — таков. Для Гольдони же есть потолок:
Режиссеру с артистами — выйдет ли все, как хотел он?
Только сказке да кукле хозяин творец (и Творец!),
А актеру хозяйка — Судьба (то есть попросту случай),
Ты, придумав начало, не властен придумать конец…
И Венеция истинная — разве придуманной лучше?..
2.
Маска с куклою схожи одним: неподвижным лицом.
Но ведь суть-то не в лицах, а в непредсказуемой позе.
Вот живой — он не может без маски — и дело с концом,
Ну а кукла — да что ей скрывать? Стыд присущ только прозе.
Мне ж — бесстыдство стиха, вольность куклы! Идея торчит,
Но зато матерьял… Так мозаик стоцветная смальта
Все равно остается стеклянной хоть в мягкой ночи,
Хоть на вспышку рассвета ответив тяжелым контральто.
3.
Расточительна живопись! С жизнеподобьем цветов
Спорит — всей простотою — фантастика графики жесткой,
Нереальность ее, невозможность, двухцветность… (и то:
Двух каналов довольно — создать феномен перекрестка).
Что же орнаментальность ли, аргументальность ли — нам?
Почему не принять сочетание двойственных истин?
Может, черной лозы выкрутас по булыжным стенам
Стоит всех многоцветных, слегка подгнивающих, листьев?
(2 votes, average: 4,50 out of 5)