В судьбу походную влюбленный, Не в фото, где луна у скал, В казарме, густо побеленной, Я честно красоту искал. Ее искал я в дисциплине,
Стихотворения поэта Винокуров Евгений Михайлович
Какие, право ж, чудеса есть в простоте самой!.. Купили у знакомых пса и привели домой. Был у него приплюснут нос. Лишь годик был ему.
Звериное тепло домашнего уюта… А комната — как будто бы каюта. И кажется, качается диван. Жизнь за окном — Великий океан!.. А комната? Ее
Мы из столбов и толстых перекладин За складом оборудовали зал. Там Гамлета играл ефрейтор Дядин И в муках руки кверху простирал. А в жизни,
Может, это покажется странным!.. Он, всегда пребывая в пути, по различным поездивший странам, ничего не запомнил почти!.. Но когда вдруг настала минута расставанья с
Об истине и не мечтая, я жил среди родни, и сплошь вокруг меня была простая, но разъедающая ложь. Со смаком врали, врали сладко. Кто
Как все же странны многие собратья!.. По будням, да и в выходные дни, сутулясь, как под тяжестью проклятья, сидят за лампой в комнате они…
Прошла война. Рассказы инвалидов Еще полны войны, войны, войны… Казалось мне тогда: в мир не Евклидов — В мир странный были мы занесены. Я
Есть русское бродячее начало, Как хлебным суслом полная дежа… Я бы хотел, чтоб пела и кричала, Святая Русь, во мне твоя душа. Среди покосов,
Итак, все кончено. Я выжил. Обмотки. В недрах вещмешка Буханка. В тряпке соль. Я вышел, Держась за притолку слегка. Я приобрел за две недели
Я посетил тот город, где когда-то Я женщину всем сердцем полюбил. Она была безмерно виновата Передо мной. Ее я не забыл. Вот дом ее.
В полях за Вислой сонной Лежат в земле сырой Сережка с Малой Бронной И Витька с Моховой. А где-то в людном мире Который год
Присядет есть, кусочек половиня, Прикрикнет: «Ешь!» Я сдался. Произвол! Она гремит кастрюлями, богиня. Читает книжку. Подметает пол. Бредет босая, в мой пиджак одета. Она
Когда в ночи кричит больной ребенок, а ночь душна, тяжка, напряжена, когда плечей, усталых и согбенных, уже не в силах распрямить жена, когда на
Я эти песни написал не сразу. Я с ними по осенней мерзлоте, С неначатыми, по-пластунски лазил Сквозь черные поля на животе. Мне эти темы
В магазин со своей стеклотарой он доплелся — и вот вам удар: водки нет! И стоит он, нестарый, потерявший свой творческий дар… Был когда-то
Моя любимая стирала. Ходили плечи у нее. Худые руки простирала, Сырое вешая белье. Искала крохотный обмылок, А он был у нее в руках. Как
Со мной в одной роте служил земляк — Москвич, славный парень — Лешка. Из одного котелка мы с ним ели так: Он — ложку,
Хороша листвы шуршащей шуба, тень под нею — странника приют… А из-под земли по жилкам дуба кверху соки жизненные бьют! Молодые бьют под небо
Мы гимнастерки постирали, уселись в дружеском кругу… Я той походной пасторали забыть доныне не могу! Землянка скудного убранства, где испытать вдруг довелось то чувство