Один чудак из партии геологов Сказал мне, вылив грязь из сапога: «Послал же бог на головы нам олухов! Откуда нефть — когда кругом тайга?
Стихотворения поэта Высоцкий Владимир Семенович
Так дымно, что в зеркале нет отраженья И даже напротив не видно лица, И пары успели устать от круженья, — Но все-таки я допою
Хоть нас в наш век ничем не удивить, Но к этому мы были не готовы: Дельфины научились говорить! И первой фразой было: «Люди, что
Сказал себе я: брось писать, — Но руки сами просятся. Ох, мама моя ро́дная, друзья любимые! Лежу в палате — ко́сятся, Не сплю: боюсь
В белье плотной вязки, В буденовке ноской, Овеянной, кстати, Гражданской войной, Я не на Аляске, Я не с эскимоской — Лежу я в кровати
Я был завсегдатаем всех пивных — Меня не приглашали на банкеты: Я там горчицу вмазывал в паркеты, Гасил окурки в рыбных заливных И слезы
Я все вопросы освещу сполна — Дам любопытству удовлетворенье! Да, у меня француженка жена — Но русского она происхожденья. Нет, у меня сейчас любовниц
Он не вышел ни званьем, ни ростом. Не за славу, не за плату — На свой, необычный манер Он по жизни шагал над помостом
Подшит крахмальный подворотничок И наглухо застегнут китель серый — И вот легли на спусковой крючок Бескровные фаланги офицера. Пора! Кто знает время сей поры?
Ублажаю ли душу романсом Или грустно пою про тюрьму, — Кто-то рядом звучит диссонансом, Только кто — не пойму.
Четыре года рыскал в море наш корсар, В боях и штормах не поблекло наше знамя. Мы научились штопать паруса, И затыкать пробоины телами. За
Все должны до одного Крепко спать до цифры пять, — Ну, хотя бы для того, Чтоб отмычки различать. Кто-то там домой пришел, И глаза
Здесь сидел ты, Валет, Тебе счастия нет, Тебе карта всегда не в цвет. Наши общие дни Ты в душе сохрани И за карты меня
Вот некро́лог, словно отговорка, Объяснил смертельный мой исход. Просто: он — помор, она — поморка, — Это то же, что огонь и лед… И
Мне в ресторане вечером вчера Сказали с юморком и с этикетом, Что киснет водка, выдохлась икра — И что у них ученый по ракетам.
Шофер ругал погоду И говорил: «Влияют на нее Ракеты, спутники, заводы, А в основном — жулье».
Ну чем же мы, солдаты, виноваты, Что наши пушки не зачехлены? Пока еще ершатся супостаты — Не обойтись без драки и войны. Я бы
И вкусы, и запросы мои странны, — Я экзотичен, мягко говоря: Могу одновременно грызть стаканы — И Шиллера читать без словаря. Во мне два
Сто сарацинов я убил во славу Ей, — Прекрасной даме посвятил я сто смертей! Но наш король — лукавый сир — Затеял рыцарский турнир.
Дорогая передача! Во субботу, чуть не плача, Вся Канатчикова дача к телевизору рвалась. Вместо чтоб поесть, помыться, уколоться и забыться — Вся безумная больница