Давно уж за полночь, я лягу отдохнуть Пора мне мирным сном сомкнуть Глаза усталые от бденья, И от житейского волненья На время успокоить грудь.
Стихотворения поэта Хомяков Алексей Степанович
Спала ночь с померкшей вышины. В небе сумрак, над землею тени, И под кровом темной тишины Ходит сонм обманчивых видений. Ты вставай во мраке,
О, грустно, грустно мне! Ложится тьма густая На дальнем Западе, стране святых чудес: Светила прежние бледнеют, догорая, И звезды лучшие срываются с небес. А
О царь и бог мой! Слово силы Во время оно ты сказал, И сокрушен был плен могилы, И Лазарь ожил и восстал. Молю, да
Не горюй по летним розам; Верь мне, чуден божий свет! Зимним вьюгам да морозам Рады заяц да поэт. Для меня в беспечной лени, Как
Не там, где вечными слезами Туманится печальный взор, Где часто вторится устами Судьбе неправедный укор; Где слышны жалобные звуки, Бессилья праздного плоды, — Не
Вставайте! оковы распались, Проржавела старая цепь! Уж Нил и Ливан взволновались, Проснулась Сирийская степь! Вставайте, славянские братья, Болгарин, и серб, и хорват! Скорее друг
Не говорите: «То былое, То старина, то грех отцов, А наше племя молодое Не знает старых тех грехов». Нет! этот грех — он вечно
Тот, кто не плакал, не дерзни Своей рукой неосвященной Струны коснуться вдохновенной: Поэтов званья не скверни! Лишь сердце, в коем стрелы рока Прорыли тяжкие
Вокруг нее очарованье; Вся роскошь Юга дышит в ней, От роз ей прелесть и названье; От звезд полудня блеск очей. Прикован к ней волшебной
Сокрыт в глуши, в тени древесной, Любимец муз и тихих дум, Фонтан живой, фонтан безвестный, Как сладок мне твой легкий шум! Поэта чистая отрада,
Высоко ты гнездо поставил, Славян полунощных орел, Широко крылья ты расправил, Глубоко в небо ты ушел! Лети, но в горнем море света, Где силой
Жаль мне вас, людей бессонных! Целый мир кругом храпит, А от дум неугомонных Ваш тревожный ум не спит: Бродит, ищет, речь заводит С тем,
Тебя меж нощию и днем Поставил бог, как вечную границу, Тебя облек он пурпурным огнем, Тебе он дал в сопутницы денницу. Когда на небе
Лови минуты вдохновенья, Восторгов чашу жадно пей И сном ленивого забвенья Не убивай души своей! Лови минуту! пролетает, Как молньи яркая струя; Но годы
Тебя призвал на брань святую, Тебя господь наш полюбил, Тебе дал силу роковую, Да сокрушишь ты волю злую Слепых, безумных, буйных сил. Вставай, страна
Когда вечерняя спускается роса, И дремлет дольний мир, и ветр прохладный дует, И синим сумраком одеты небеса, И землю сонную луч месяца целует, —
В безмолвии, под ризою ночною, Москва ждала; и час святой настал: И мощный звон промчался над землею, И воздух весь, гудя, затрепетал. Певучие, серебрянные
«Гордись! — тебе льстецы сказали. — Земля с увенчанным челом, Земля несокрушимой стали, Полмира взявшая мечом! Пределов нет твоим владеньям, И, прихотей твоих раба,
Парус поднят; ветра полный, Он канаты натянул И на ропщущие волны Мачту длинную нагнул. Парус русский. Через волны Уж корабль несется сам. И готов
Не гордись перед Белградом, Прага, чешских стран глава! Не гордись пред Вышеградом, Златоверхая Москва! Вспомним: мы родные братья, Дети матери одной, Братьям братские объятья,
Остров пышный, остров чудный; Ты краса подлунной всей, Лучший камень изумрудный В голубом венце морей! Грозный страж твоей работы, Сокрушитель чуждых сил, Вкруг тебя
«Мы род избранный, — говорили Сиона дети в старину. — Нам божьи громы осушили Морей волнистых глубину. Для нас Синай оделся в пламя, Дрожала
«Досель безвестна мне любовь И пылкой страсти огнь мятежной; От милых взоров, ласки нежной Моя не волновалась кровь». — Так сердца тайну в прежни
Поля покрылися пушистыми снегами, И солнце, скрытое туманными зыбями, Как будто крадется невидимой стезей От утра позднего до ранней тьмы ночной. Прощайте, осени разгульные
Есть час блаженства для поэта, Когда мгновенною мечтой Душа внезапно в нем согрета Как будто огненной струей. Сверкают слезы вдохновенья, Чудесной силы грудь полна,
Земля трепещет: по эфиру Катится гром из края в край. То божий глас; он судит миру: «Израиль, мой народ, внимай! Израиль, ты мне строишь
Москва-старушка вас вскормила Восторгов сладостных млеком И в гордый путь благословила За поэтическим венком. За песен вдохновенных сладость, За вечно свежий ваш венец, За
Там были шум и разговоры, И блеск ума, и смех живой; И юных дев сияли взоры Светлей, чем звезды в тьме ночной; И сладки
Лампада поздняя горела Пред сонной лению моей, И ты взошла и тихо села В слияньи мрака и лучей. Головки русой очерк нежный В тени
Внимайте голос истребленья! За громом гром, за криком крик! То звуки дальнего сраженья, К ним слух воинственный привык. Вот ружей звонкие раскаты, Вот пешей