Еще молчит гроза народа, Еще окован русский ум, И угнетенная свобода Таит порывы смелых дум. О! долго цепи вековые С рамен отчизны не спадут,
Стихотворения поэта Языков Николай Михайлович
Молю святое провиденье: Оставь мне тягостные дни, Но дай железное терпенье, Но сердце мне окамени. Пусть, неизменен, жизни новой Приду к таинственным вратам, Как
Из страны, страны далекой, С Волги-матушки широкой, Ради сладкого труда, Ради вольности высокой Собралися мы сюда. Помним холмы, помним долы, Наши храмы, наши села,
Сияет яркая полночная луна На небе голубом; и сон и тишина Лелеят и хранят мое уединенье. Люблю я этот час, когда воображенье Влечет меня
Доверчивый, простосердечный, Безумно следуя мечте, Дается юноша беспечно В неволю хитрой красоте; Кипит, ликует, возвышается Его надежда; перед ним Мир очарованный является Безбрежным, ясным
В дни плена, полные печали, На Вавилонских берегах, Среди врагов мы восседали В молчаньи горьком и слезах; Там вопрошали нас тираны, Почто мы плачем
Смотрите: он летит над бедною вселенной. Во прах, невинные, во прах! Смотрите, вон кинжал в руке окровавленной И пламень Тартара в очах! Увы! сия
Толпа ли девочек крикливая, живая, На фабрику сучить сигары поспешая, Шумит по улице; иль добрый наш сосед, Окончив чтение сегодняшних газет, Уже глядит в
«Ты знаешь ли, витязь, ужасную весть?- В рязанские стены вломились татары! Там сильные долго сшибались удары, Там долго сражалась с насилием честь, Но все
Как рада девица-краса Зимы веселому приходу, Как ей любезны небеса За их замерзнувшую воду! С какою радостью она, Сквозь потемневшего окна, Глядит на снежную
Моя любимая страна, Где ожил я, где я впервые Узнал восторги удалые И музы песен и вина! Мне милы юности прекрасной Разнообразные дары, Студентов
Радушно рабствует поэту Животворящая мечта: Его любовному привету Не веруй, дева-красота! Раздумье лени или скуки, Пустую смесь обычных снов Он рядит в сладостные звуки,
Громадные тучи нависли широко Над морем и скрыли блистательный день. И в синюю бездну спустилась глубоко И в ней улеглася тяжелая тень; Но бездна
Щеки нежно пурпуровы У прелестницы моей; Золотисты и шелковы Пряди легкие кудрей; Взор приветливо сияет, Разговорчивы уста; В ней красуется, играет Юной жизни полнота!
Мы пьем — так рыцари пивали, Поем — они так не певали: Их бранный дух, их грубый вкус От чаши гнали милых муз. Веселость
Великолепный день! На мягкой мураве Лежу,- ни облачка в небесной синеве! Цветет зеленый луг; чистейший воздух горный Прохладой сладостной и негой животворной Струится в
Благодарю вас за цветы: Они священны мне; порою На них задумчиво покою Мои любимые мечты; Они пленительно и живо Те дни напоминают мне, Когда
Боже! вина, вина! Трезвому жизнь скучна. Пьяному рай! Жизнь мне прелестную И неизвестную, Чашу ж не тесную, Боже, подай! Пьянства любителей, Мира презрителей, Боже,
Она меня очаровала, Я в ней нашел все красоты, Все совершенства идеала Моей возвышенной мечты. Напрасно я простую долю У небожителей просил И мир
На петербургскую дорогу С надеждой милою смотрю И путешественников богу Свои молитвы говорю: Пускай от холода и вора Он днем и ночью вас хранит;
Там, где в блеске горделивом Меж зеленых берегов Волга вторит их отзывом Песни радостных пловцов И, как Нил-благотворитель, На поля богатство льет,- Там отцов
Море блеска, гул, удары, И земля потрясена; То стеклянная стена О скалы раздроблена, То бегут чрез крутояры Многоводной Ниагары Ширина и глубина! Вон пловец!
Налей и мне, товарищ мой, И я, как ты, студент лихой: Я пью вино, не заикаясь, И верен Вакху мой обет: Пройду беспечно через
Я помню вас! Вы неизменно Блестите в памяти моей — Звезда тех милых, светлых дней, Когда гуляка вдохновенный, И полный свежих чувств и сил,
Не вы ль убранство наших дней Свободы искры огневые,- Рылеев умер, как злодей!- О, вспомяни о нем, Россия, Когда восстанешь от цепей И силы
Много вашими устами Пил я меду и вина; Вдохновенными стихами Пел я ваши имена! И в разгульном хоре звуков, Целы, счастливы, они Будут жить
Поэт свободен. Что награда Его высокого труда? Не милость царственного взгляда, Не золото и не звезда! Служа несозданному богу, Он даст ли нашим божествам
Когда-нибудь, порою скуки, Бродя очами по листам, Где сердца радости и муки Я бескорыстно славил вам, Где жаром страсти небывалой Я песни сонные живил,
«Где твоя родина, певец молодой? Там ли, где льется лазурная Рона; Там ли, где пели певцы Альбиона; Там ли, где бился Арминий-герой?»- «Не там,
Мы бились мечами на чуждых полях, Когда, горделивый и смелый как деды, С дружиной героев искал я победы И чести жить славой в грядущих
Краса полуночной природы, Любовь очей, моя страна! Твоя живая тишина, Твои лихие непогоды, Твои леса, твои луга, И Волги пышные брега, И Волги радостные
Счастлив, кто с юношеских дней, Живыми чувствами убогой, Идет проселочной дорогой К мете таинственной своей! Кто рассудительной душою Без горьких опытов узнал Всю бедность
Всевышний граду Константина Землетрясенье посылал, И геллеспонтская пучина, И берег с грудой гор и скал Дрожали,- и царей палаты, И храм, и цирк, и
Бог весть, не втуне ли скитался В чужих странах я много лет! Мой черный день не разгулялся, Мне утешенья нет как нет. Печальный, трепетный
Прекрасны твои песнопенья живые, И сильны, и чисты, и звонки они,- Да будут же годы твои молодые Прекрасны, как ясные вешние дни! Беги ты
При посвящении ему тетради стихов моих Faciam ut mei memineris *. Тебе, который с юных дней Меня хранил от бури света, Тебе усердный дар
Когда с тобой сроднилось вдохновенье, И сильно им твоя трепещет грудь, И видишь ты свое предназначенье, И знаешь свой благословенный путь; Когда тебе на
Когда умру, смиренно совершите По мне обряд печальный и святой, И мне стихов надгробных не пишите, И мрамора не ставьте надо мной. Но здесь,
Когда, гремя и пламенея, Пророк на небо улетал — Огонь могучий проникал Живую душу Елисея: Святыми чувствами полна, Мужала, крепла, возвышалась, И вдохновеньем озарялась,
Не вовсе чуя бога света В моей неполной голове, Не веря ветреной молве, Я благосклонного привета — Клянусь парнасским божеством, Клянуся юности дарами: Наукой,
И тесно и душно мне в области гор — В глубоких вертепах, в гранитных лощинах; Я вырос на светлых холмах и равнинах, Привык побродить,
Жизни баловень счастливый, Два венка ты заслужил; Знать, Суворов справедливо Грудь тебе перекрестил: Не ошибся он в дитяти, Вырос ты — и полетел, Полон
Скажу ль тебе — кого люблю я, Куда летят мои мечты, То занывая, то ликуя Среди полночной темноты? Она — души моей царица —
Богиня струн пережила Богов и грома и булата; Она прекрасных рук в оковы не дала Векам тиранства и разврата. Они пришли; повсюду смерть и
«Искать ли славного венца На поле рабских состязаний, Тревожа слабые сердца, Сбирая нищенские дани? Сия народная хвала, Сей говор близкого забвенья, Вознаградит ли музе
А. С. Хомякову На праздник стеклися в божницу Дагона Народ и князья Филистимской земли, Себе на потеху они — и Сампсона В оковах туда
1 Свободен я; уже не трачу Ни дня, ни ночи, ни стихов За милый взгдяд, за пару слов, Мне подаренных наудачу В часы бездушных
Нелюдимо наше море, День и ночь шумит оно; В роковом его просторе Много бед погребено. Смело, братья! Ветром полный Парус мой направил я: Полетит
Как я люблю тебя, халат! Одежда праздности и лени, Товарищ тайных наслаждений И поэтических отрад! Пускай служителям Арея Мила их тесная ливрея; Я волен
Свет Родионовна, забуду ли тебя? В те дни, как, сельскую свободу возлюбя, Я покидал для ней и славу, и науки, И немцев, и сей