Стихотворения поэта Юферев Виталий Михайлович

Громотуха

Камни, камушки, Жарко, сухо. Речка-ниточка Громотуха. Не река — Одно наказание! Но откуда такое название? Если жажда В горло стучится — Воробью из нее

Под березовыми парусами

Голубое, до боли в глазах, То ли озеро, то ли небо… А вокруг — вековые леса. Целый год я, пожалуй, здесь не был. Полной

Дорожка

Сиверко чуб полощет. Столько чудес в окне: То озерко, то роща Дарят улыбку мне. В зелень лесную брошен Рельс поворот крутой. Рядом бежит дорожка,

Крупицы

Ждешь выходного, как спасенья, Рюкзак до горлышка набьешь… И вот приходит воскресенье, Законный отдых твой. И что ж? Ты весь в исканьях бесконечных. Пока

Узелок

Перетянута намертво вечным узлом, Она к солнышку красному прет напролом. У подножья ее, будто стайка ежат, Прошлогодние шишки сухие лежат. Завязалась на славу, легка

Перед северным походом

В конторке Гутманов-купцов Приятно греет печь-голландка… А к Вологде со всех концов Спешит воитель спозаранку. В порту дощаники стоят, Их мастерили вологжане. И пушки

Дороги

На запад вновь Дороги наступления, В пыли густой Гудят грузовики. Уже встают Латгальские Селения, Разбитые Войною хуторки. И женщины Выходят нам навстречу, Глядят подолгу

Бушуевские клинки

Под музейным стеклом, в покое, Как лебяжье перо легки, Открываются предо мною Удивительные клинки. Этот подлинный дар искусства Был сработан в краях лесных Беспокойным

Костер

Здесь был костер и грелись люди, Сухой валежник обгорел. Кого-то спас он от простуды, Кому-то душу отогрел. Сквозь полутьму бросая блики На отогревшихся людей,

Подорожник

Лист подорожника, Кому ты не знаком? И позабыть тебя, Пожалуй, было б странно. Ведь столько раз Прожилистым листом Я врачевал свои То ссадины, то

Птичий грай

Сорок первый год. Небо в сполохах. Горя горького Через край. Хоронил бойцов Поредевший взвод. Над могилою — Птичий грай. Каждый взял с нее Горсть

Перед дождем

Стоят березы, немы до вершины, Какой кудесник их заворожил? Но вот упали первые дождины — И березняк, вздохнув, заговорил. Заговорил, да так красноречиво, На

Урал

В колодцы озер опрокинуты горы, Плывут облака не спеша. И хрупкой ольхи, и березок узоры Сплелись над стеной камыша. Огромные, серые глыбы гранита, Покрытые

Нам выпало так мало тишины

Где наших дней безоблачных начало? Нам выпало так мало тишины… На загражденья минные бросало, Но мы не глохли в грохоте войны. И если вновь

Старшина

Сотрясая всю окрестность, Немец бьет, спасенья нет. Не найти живого места… Мы — в лесок, а через лес-то Старшина везет обед. Рвутся мины, пули

Белая дача

Над чеховским домиком небо в алмазах, На взморье прохладно и тихо сейчас… Как только вошел в этот домик, так сразу Хозяина добрый почувствовал глаз.

Слепой

Это было в конце июля Сорок первого страшного года. В гимнастерке, прошитой пулей, Пел слепой гармонист народу. Медяков неподкупные слезы Звонко падали в чрево

Волга

Горит шиповник у причала, В разбеге ветер-свистунец… Где Волги-матушки начало? Где Волги-матушки конец? Люблю всем сердцем, Величая В своих бесхитростных стихах, Ее бунтарское начало

Сосны

Над горой темнеет В мареве заката Голоствольных сосен Гребешок щербатый. И порой ночною, И рассветом росным Всем ветрам открыты Одногодки-сосны. Хлещет их дождями, Жжет

Истоки

В лесах вековых, как в оправе, И светлый, что солнечный май, Начало российской державе — Владимиро-Суздальский край. Нестройное скорбное пение — Монашек стареющих хор.

Ссыльный декабрист

Режим для них предельно грозен: Чтоб из Кургана — ни ногой! …Не спит Андрей Евгеньич Розен. Метель бушует за стеной. То притаится, то вполсилы

В землянке

Остывают угли в камельке. Спит землянка беспокойным сном. От письма, зажатого в руке, Вдруг твоим повеяло теплом. Я до боли помню наизусть Все, что

Ясная поляна

Природа — непосредственное выражение красоты и добра. Л. Н. Толстой Услышится это, быть может, не сразу, Но чуткому уху понять не хитро, Что шепчут

Звездочет

Утонула в сугробах Вятка. С горки в снег бы — и санки в бок! Скоро празднику быть, скоро Святки, А в гимназии скучный урок.

Письмо

Письма солдатский треугольник, С дороги посланный домой, Опять напомнил мне сегодня Год сорок первый, роковой. Еще июню — половина, В полях пшеничных — тишина.

Баня

На привале, на стоянке, После схватки боевой, Хорошо помыться в баньке Жарко топленой, парной. Из дубового ушата, Что ж приятней может быть, Тело грешное

Пугачева гора

Перед взятием крепости Магнитной Гаснут костры, изготовлены кони, Близится вылазки срок. Крепко зажат в огрубевшей ладони Доброй закалки клинок. Думы бегут. Пугачеву не спится.

Передышка

Бои отгремели Над Ловать-рекой. Потрепанный полк Отвели на покой. Весь вечер лучина В избушке трещит. Охапка соломы Периной лежит. Уютно помятый Поет самовар. К

Пушка

Вихор задорный на макушке Дрожит под свежим ветерком. Сидит на пугачевской пушке Мальчонка рыженький верхом. Уперся пятками босыми В ступицы ржавые колес, Глазами блещет

Вальс

Брожу по берегу без всякой цели, Путевка санаторная при мне. Дивлюсь, как утки из-под ног взлетели, Как лист сухой не тонет на волне. С

Шиповник

Горел над сопкою шиповник. За нею — продолжался бой. На плащ-палатке подполковник Лежал с пробитой головой. А рядом — санинструктор Зоя С последней искоркой

Щедрость

Настоян воздух свежей смолкой Не на одну версту окрест… Не уставая, без умолку, За сказкой сказку шепчет лес. Как объяснить такое чудо И до

С добрым сердцем

Пахнет мятой и старым валежником В полутемном дремотном лесу. Холодок по спине… Но по-прежнему Ноги сами в чащобу несут. Белый гриб притаился под елкою,

Томик в синем переплете

Он прописан был в пехоте… Даже в самый жаркий час Томик в синем переплете Видел мельком я не раз. А однажды и на флоте

Судьба артиста

Судьба артиста — Не найти завидней доли, Ее избранник — Не раскаюсь никогда! Меридианами Бесчисленных гастролей На карте я Соединяю города. И забывается дорожная

Фронтовой концерт

Бой затих. Остыли пушки. Самолетов в небе нет. На березовой опушке Фронтовой идет концерт. Под березой обгорелой При погонах баянист… На полянку в блузке

В лесу

Хорошо в лесу, покойно, тихо. Отдыхают тело и душа. Под осинкой зябкою ежиха Пообедать хочет не спеша. Шелохнулся я — глаза скосила И умчалась,

Не спалось мне

Не спалось мне всю ночь недаром — Расстаемся на целый год. — До свидания, друг мой старый! Сосен мачтовых хоровод. Я вдыхаю целебный запах,

Солдатские науки

Про себя скажу, ребята, — Я в «гражданке» был чудак. На штаны свои заплаты Пристрочить не мог никак. Починить не мог духовки, Не умел

На горе Косотур

Освежающий, хлесткий. Дождик летний прошел, И от капель березки Отряхнули подол. Был он, дождик, и не был — Скатерть неба чиста. А отсюда до

В Кижах

Белогривые волны колышутся, Дует сиверко за кормой… В плеске их все настойчивей слышатся Голоса старины вековой. Не зверье дорогое выслеживать, Не пороть неповинных хлыстом:

Невьянская башня

Луна над ней всю ночь сияет, И по спине бежит озноб. Седая башня вспоминает, По-стариковски морща лоб: — За что ее так строго судят,

На Мамаевом Кургане

Побелило время Голову солдата, И давно отцами Стали сыновья. Тяжелей с годами Горькие утраты. Здравствуй, фронтовая Молодость моя! Воплотив в граните Время грозовое, Сердцем

Гробница Крузенштерна

Домская церковь. Тринадцатый век. Храм на века Возводил человек. Мощные стены, Ажурная вязь. Чтить это диво Нельзя, не склонясь. Кто припадал к ним, Как

Сын полка

Часы передышки так редки. Над бруствером брызги свинца. И снова уходит в разведку Мальчишка в шинели бойца. В полку его подвиги знают, Как равного,

Родные места

Не сердитесь, вятские поляны. Не мрачней, знакомый с детских лет Щучий омут с мельней деревянной И под красным флагом сельсовет. Не серчайте, хоженые тропы,

Ипатьевская обитель

Тут ступала нога Михаила, Перед тем, как на царство взойти. Грозных шляхтичей таяли силы, И сходились Европы пути. Столько видели камни седые, На века