Стихотворения поэта Жданов Игорь Николаевич

Не пришла, а обрушилась осень, Я не думал, не звал, не хотел. Мрут друзья, как трава на покосе. Взмах за взмахом — и мир

Ты помолчи — и молча взвесь Все сущее в судьбе, Мне что-то здесь не по себе, Тебе — не по тебе. Заглох родник, иссяк

Кончился большой и щедрый мир, Где на всем отдохновенье глазу. Кто же в нем живое покорил, Кроме рака, спида и проказы? Сгинул мир, задуманный

Вот сижу я посреди России, Место называется — дурдом. Где меня рогатые носили? — Нынче вспоминается с трудом. В листопадах медленных и длинных, Посреди

Срывая календарные листки В той коммуналке, за перегородкой, ­ Ростки сознанья, слабые ростки, Вы заливали водкой, водкой, водкой. Вот так и доживали до седин

Вольному — воля, Спасенному — рай. Жизнь моя кончена, Дальше играй, мудрый спаситель. Зло и добро у меня позади, Все отболело, замкнулись пути, Странник

I Ну и жизнь! Ни встать ни сесть… И куда девалась прыть? Может, сладкого не есть? Может, горькую не пить? Вся братва больным-больна, Не

С вами я больше не пью и ничуть не боюсь. Злобные звери и трусы, прощайте, прощайте. Я уезжаю – не выдаст широкая Русь. Вы

Фиолетовой стала вода От холодного неба. Городские рабы, как всегда, Просят «зрелищ и хлеба». В черных сучьях вороны орут, Воробьи озоруют. Как обычно, сенаторы

Очнулся, разметав постель, Беспамятный — безгрешный. Кричу: — А где моя сопель И мой гудок потешный? — Ору: — Куда ушла жена? Лишь в

Не пилось, не читалось, Не работалось мне. Вековая усталость Словно горб на спине. И ухмылка урода Замыкает уста. Думал — это свобода, А она

Я устал от препон и запретов, Но одно поимейте ввиду: К поголовью Союза поэтов В подпевалы уже не пойду. Сколько лет тишина разрасталась И

I Ненаписанные драмы Были в старые века… Дождь и ночь в оправе рамы Портового кабака. Острый холод родниковой Этой ночи роковой, Громкий гомон бестолковый

Разрасталась Россия, — размах и восторг, Закипали сердца под тулупами. Все пути, Что на Север, на Юг и Восток Густо выстланы русскими трупами. Нашей

Я пытался стать земледельцем, Как умел, конопатил дом. Года за три устал надеяться, Прогорел и остыл потом. Не бродягой каким отпетым, Не шпаной —

Ничего не случилось, Только детство ушло. В. Соколов 1 Жизнь! Ты что же такое Сотворила со мной? Трону сердце рукою — Там и холод,

Я прав во всем А вы — почти ни в чем, Вы спорите со мною — ни о чем. Вам просто больше нечего сказать

Не верят ни в бога, ни в черта, Ни в маму, шагнув за порог. Умеют завидовать мертвым: «Смотрите, какой некролог!» Хлопочут и пишут в

Дали в лоб и часы отобрали. Ну, куда я теперь без часов? Все имущество в этом металле, Кроме кепки, штанов и трусов. И пуста

Не учите детей доброте, Подрастут — и научатся сами… Люди, люди!.. Вы нынче — не те, Вы — портреты мундирные в раме. Но к

Родина!.. Ветер и дым, Даль полевая, сквозная… Стоило жить молодым, Дальше не знаю… Не знаю. Стоило бить по мордам Самых дебильных и прочных, Гробить

В. Высоцкому 1 Обуглилась и скорчилась страна, Отчаявшись и к Волге отступая. Была война, жестокая война, Кромешная, безумная, тупая. Мы поняли, пройдя ее круги,

Возьми мои руки — Спроси их о тайном желанье, И руки расскажут Про эту глухую тоску, Про эту тревогу, Великую, как ожиданье, Про белое

Они нагрянут впопыхах Не брать, не бить ногами в пах, Не пить, не спорить о стихах, — Не ради лести. Они придут тебя купить,

Брели мы разными путями: Кто плыл, кто шел, кого везли, Срывались, падали, Локтями В грязь упирались и ползли. Любили девушек несмелых — Сердца калили

Перешедший с вина на боржом, Сам с собою играющий в прятки, Что я делаю в доме чужом На шестом бестолковом десятке? Я брожу, Сам

Дети страха, Злые выродки прогресса, У которых даже сердце на засов, Мракобесие — от мрака и от беса, Сладкогласие — от сладких голосов. Вам

Ты моя — как бы ни было плохо, Дальше нет и не будет границ, Ты моя — до последнего вздоха, До прощального взмаха ресниц.

Холод, холод в домике незрячем, Пауки и плесень по углам, Кот ушел куда-то по кошачьим, Неотложным, видимо, делам. Как солдат на ледяном привале, Я

Давай похороним Россию, Зачем нам такая нужна? Разделали — нас не спросили, Раздели почти догола. И гимн над могилою грянем, Да только не знаю:

Чего не натворишь по бездорожью! Слезами память лучше не кропить, — Но вспоминаю с ужасом и дрожью, Что мог тебя заранее убить. Я не

Не хочу я самоутверждаться, Наживать копейки на рубли, — Все равно никак не удержаться На покатой палубе Земли. Как парад проходят поколенья, Чтоб в

Что-то я намудрил, Осознать не могу, не умею, Что-то я натворил Всей судьбой, всею жизнью своею. В неуютные дни Даже окна меня раздражали, И

Повремени немного, Приятель, с топором: Мне выпала дорога Навылет — напролом. Мне выпала удача Из тысячи — одна… И даже передача Была разрешена. Мне

Вот и дожил я до понятья, Что не копится злоба впрок, — Все мне стали друзья и братья, Кто под клены еще не лег.

Мой поезд отходит. Придумайте что-нибудь там, Чтоб память за мной не гналась, Не гналась по пятам. Мой поезд отходит. Так было во все времена,

Я живу, Даже делаю что-то, Даже в гости куда-то хожу. Но тебе по секрету скажу, Что уже не спасает работа. А друзья проявляют заботу:

Меня разбудят необычно рано: Я завтра уезжаю далеко… Там лошади на тропах каравана Шатаются под тяжестью вьюков. Там новичков охватывает робость, Ломает тени вздыбленный

Ты, наверное, в чем-то права: Я и правда люблю эти озими, Остывает моя голова, Как ядро, утонувшее в озере. Нынче праздник с названьем Покров,

Никто меня не шуганул, Тут не права молва людская: Я просто в сторону шагнул, Всех торопливых пропуская. Что делать, если мир таков И этот

Ночью грянул грохот медный, Или это снилось мне? — Появился всадник бледный На таком же скакуне. Оба — словно из тумана, Он — в

Чистописанье нам не привилось, Как мы ни бились аттестата ради. А сколько мук изведать привелось И сколько слез пролито на тетради! На тех тетрадях,

Иду — морально устаревший, Повинно голову несу, Душой и телом ослабевший, Порой пускающий слезу. Понятна присказка простая: Коль совесть есть, то денег нет. Так

Все девочки играют в мам, Потом из них выходят мамы. Я не гурман по части драм, Но мне закатывают драмы. Играет женщина в жену,

Кто там идет?.. Да это я иду Развинченной походкой невропата, Ищу в тумане светлую звезду Навеки обманувшую когда-то. В чужой Москве, Где правды не

И все-таки был у меня дом В два небольших окна, И было зверью хорошо в нем, И светлой была жена. И был отпущенный Богом

Раскаянье?.. — Холера в бок!.. Как опечаленные тигры Всю жизнь мы помним назубок Свои проигранные игры. Свои неверные шаги По шатким лестницам успеха, Невозвращенные

Полтретьего… А я еще не пьян, Хотя бутылка к завершенью ближе. И я уже, пожалуй, ненавижу Снующих по экрану христиан. В них веры нет,

М. П. Полковниковой Июль в разгаре, падают плоды, С войною к нам пока никто не прется, — А мне соседка не дает воды Из

Уже ничего не исправишь, Но хлопать дверьми не спеши, Выдавливай звуки из клавиш, Которые — фибры души. Рядами расставив потери, Диковинный строй мавзолей Из