Месяц журил звезду-денницу:
«Где ты была, звезда-денница?
Где ты была, где губила время
Три белых дня?» В ответ денница:
«Пробыла я, провела я время
Над белокаменным Белградом,
Глядя на великое чудо,
Как делили отчину братья,
Якшичи братья, Дмитрий с Богданом.
Отчину дружно они поделили,
Все города и земли без спору,
Пополам разделили Белград.
Спор у них вышел только за малость:
Конь вороной и сокол чьи будут?
Себе, как старшему, требует Дмитрий
Сокола и коня вороного;
Не дает ему, не уступает
Богдан ни того, ни другого.
Наутро, чуть свет, взял Дмитрий
Сокола и коня вороного,
Едет в горы на лов. Выезжая ж,
Призвал любу свою, Ангелию:
«Моя верная жена, Ангелия!
Отрави мне брата Богдана;
Если ты его не отравишь,
Не жди меня к белу двору обратно».
То услышав, люба Ангелия
Садилась невесела, кручинна;
Размышляет так сама с собою:
«Чего хочет та зловещая кокушка!
Чтоб я деверя моего отравила, —
Перед богом мне будет грех великий,
Пред людьми укор и бесчестье;
Укорит в глаза старый и малый:
Это та несчастная, скажут,
Что деверя своего отравила!
А ежели его не отравлю я,
Не смею во двор ждать мужа!»
Все обдумав, придумала одну мысль.
Идет она в глубокие подвалы,
Берет молитвенную чашу,
Скованну из чистого злата,
Которая от отца ей досталась,
Вином ее червленым наливает
И приносит к деверю с поклоном,
Полу платья и руку целует:
«Прими от меня, милый деверь,
Тебе кланяюсь вином и чашей:
Подари коня и сокола мне!»
Жалко стало ее Богдану,
Подарил коня и сокола ей.
Дмитрий ездил целый день за охотой,
Ничего не поймал, не наездил.
Уже под вечер привел его случай
В горах ко озеру зелену.
На озере утица златокрыла.
Пустил серого сокола Дмитрий,
Чтоб утицу поймал златокрылу;
Но она не только не далася,
Сама серого сокола схватила
И правое крыло ему сломила.
Как увидел то Якшич Дмитрий,
Сбросил с плеч он цветное платье,
Вплавь по озеру тихому пустился
И на сушу сокола вынес.
Потом серого сокола спросил он:
«Каково тебе без крыла, серый сокол?»
Ему сокол писком отвечает:
«Без крыла моего таково мне,
Как брату одному без другого».
Тогда Дмитрий с раскаяньем вспомнил,
Что он отравить велел брата.
Сел скорее на коня вороного
И погнал что есть мочи к Белграду —
Не застанет ли в живых еще брата.
К Чекмек-мосту пригнав, понуждает
Коня мост переехать скорее;
Сквозь мост коню ноги попали,
Конь выломал передние ноги.
Себе видя невзгоду такую,
Снял Дмитрий седло с вороного,
На булаву на пернату седло вздел,
Скорым шагом потек ко Белграду.
Пришел, прямо к жейе обратился:
«Ангелия, моя верная люба!
Ты брата мне не отравила?»
Ангелия ему отвечает:
«Я брата тебе не отравила,
А еще тебя с братом помирила!»
(1 votes, average: 5,00 out of 5)