Стихотворения поэта Черубина де Габриак

Я — в истомляющей ссылке, в этих проклятых стенах. Синие, нежные жилки бьются на бледных руках. Перебираю я четки, сердце — как горький миндаль.

Давно ты дал в порыве суеверном Мне зеркало в оправе из свинца, И призрак твоего лица Я удержала в зеркале неверном. И с этих

Весь лед души обстал вокруг, Как отраженная ограда, И там совпал Полярный круг С кругами Ада. Там брата ненавидит брат… В немом молчаньи стынут

Твои глаза — святой Грааль, В себя принявший скорби мира, И облекла твою печаль Марии белая порфира. Ты, обагрявший кровью меч, Склонил смиренно перья

Замкнули дверь в мою обитель навек утерянным ключом, и черный Ангел, мой хранитель, стоит с пылающим мечом. Но блеск венца и пурпур трона не

Ах, лик вернейшего из рыцарей Амура Не создали мне ни певцы Прованса, Ни Франции бароны, И голос трубадура Не рассказал в мелодии романса, Кто

Памяти 25 августа 1921 Как-то странно во мне преломилась пустота неоплаканных дней. Пусть Господня последняя милость над могилой пребудет твоей! Все, что было холодного,

Когда Медведица в зените Над белым городом стоит, Я тку серебряные нити, И прялка вещая стучит. Мой час настал, скрипят ступени, Запела дверь… О,

Л. П. Брюлловой Оделся Ахен весь зелеными ветвями. Для милой Франции окончена печаль; Сегодня отдала ей голубая даль Любимых сыновей, не сломленных врагами. Суровые

Дымом в сердце расстелился ладан, И вручили обруча мне два. Ах, пока жива, Будет ли запрет их мной разгадан? Обручем одним из двух старинным

Чудотворным молилась иконам, призывала на помощь любовь, а на сердце малиновым звоном запевала цыганская кровь… Эх, надеть бы мне четки, как бусы, вместо черного

Где Херувим, свое мне давший имя, Мой знак прошедших дней? Каких фиалковых полей Касаешься крылами ты своими? И в чьих глазах Опять зажег ты

I. Он раскрывает Он пришел сюда от Востока, Запыленным плащом одет, Опираясь на жезл пророка, А мне было тринадцать лет. Он, как весть о

О, сколько раз, в часы бессонниц, Вставало ярче и живей Сиянье радужных оконниц Моих немыслимых церквей. Горя безгрешными свечами, Пылая славой золотой, Там, под

Я ветви яблонь поняла, Их жест дающий и смиренный, Почти к земле прикосновенный Изгиб крыла. Как будто солнечная сила На миг свой огненный полет