Войну, как в небыль, унесло,
в сирени мирной тонет улочка.
Но, как и прежде, за село
выходит в белом Дарья-дурочка.
Вселилась в женщину беда,
живет в ней каменными стонами.
Она с ума сошла, когда
пришла на мужа похоронная.
Вздыхали деды, говоря
о смерти и солдатской удали.
А он вернулся… Писаря,
должно быть, в штабе поднапутали.
Но почему так? Почему?
Ужели горя было мало?
Жена не бросилась к нему,
солдата Дарья не узнала.
Она в безвыходном бреду
его не признавала мужем:
— Уйди, солдат! Я мужа жду!
И мне чужой мужик не нужен!
А он прошел двенадцать стран,
порастерял в походах силу.
От горя горького, от ран
солдат, как в дот, ушел в могилу.
Войну, как в небыль, унесло,
на бруствере бунтует жимолость.
Но, как и прежде, за село
выходит Дарья-одержимая.
Вот люди с поля, газик мчит…
Она — как трепетная птица.
Застыла Дарья и молчит,
надрывно вглядываясь в лица.
Хохочет и рыдает гром
в круговороте жизни вечном.
Она под солнцем и дождем
ждет мужа в платье подвенечном.
(2 votes, average: 5,00 out of 5)