На кисть художника я променял бы лиру, Чтоб Вас запечатлеть хотя б единый раз И передать, как дар векам, потомству, миру — Цвет Вашего
Стихотворения поэта Ивнев Рюрик
Как жаль мне тех, кто не жил никогда В глухих провинциальных городах, Кто не дышал нетронутой травою, Припав к земле кудрявой головою; Кто не
Я писем ждал, но странное молчанье Меня не удивило. Жизнь есть жизнь, Я принимаю новое страданье Без горьких жалоб и без укоризн. Пусть ласточка
Смотрю на дымку сизого заката, На очертанья неподвижных гор, И все, что волновало грудь когда-то, Вдруг встало предо мной, туманя взор. Я знаю —
Склонись, склонись мятежной головою, Остановись на берегу реки, Здесь прах лежит безвестного героя, Что пал в бою от вражеской руки. Кругом поля и небо
Я пью тебя, пленительная жизнь, Глазами, сердцем, вздохами и кожей. Казалось бы, что все — одно и то же, Как совершенно точный механизм. Но
Не степной набег Батыя, Не анчара терпкий яд — Мне страшны слова простые: «Нет мне дела до тебя». Не убийца, злу послушный, Не кровавых
Все забыть — и прошлые года, И тот мир, который был безбрежным, Я тебя не видел никогда Вот таким особенным и нежным. Что душе
Только дунь, и его не стало. Но зачем на него мне дуть? Это может смертельно ранить Самого меня прямо в грудь. Потому, как резвящийся
Я смотрю на клубы пара, Детство в памяти храня, Баладжары, Баладжары Уплывают от меня. Как давно я с вами не был, Только мимо проезжал.
Свистела вьюга, снег ли таял, Цвела ли вишня, жег ли зной, Когда-то письма прилетали, Как птиц щебечущие стаи, Чтоб побеседовать со мной. Конверты помню
Надо мной светит солнце горящее, Светит солнце, горящее мне, В бесконечную даль уходящее Поле в жарком и ярком огне. А вдали, где волнистые линии,
Блеснула боль в твоем прощальном взоре, Покрылись сумраком любимые черты. Никто не дал мне столько горя И столько радости, как ты. Как сон, исчезло
Откуда ты взялся — черный, кудлатый, Неимоверно славный пес? Жил ты бедно или богато, Где ты воспитывался и рос? На мои вопросы не отвечая,