Сивый сивер все ближе к нам В снег вминает шаги, Будто, солнцем обиженный, Встал он с левой ноги. Оттолкнулся от полюса Индевелым унтом, Отдохнул
Стихотворения поэта Кондратковская Нина Георгиевна
Легкий пар накинул на ущелье Рано утром шапку-невидимку. Опушил черемушник метелью Горную речушку-нелюдимку, Громкую, в кремнистых перекатах, Чистую, с размытою породой… На корягах, мшистых
Нас пугали Пугачем, А нам было нипочем. (Из старинной уральской рабочей песни) В год какой — сочтите сами — От Магнит-горы Атач По Уралу
Нива, нива усталая! Ты сегодня — одна. Поутру заблистала На стерне седина. Неприглядна, бескрайна — Что вблизи, что вдали. Отшумели комбайны И людей увели…
Полярный лед и летняя гроза — Ведь это ты и я на них похожи: Ты скажешь против, я тотчас же — за, И день
Человек в познанье ненасытен, Ищет, ищет, время торопя. Был бы предок наш не любопытен — В люди бы не вытянул себя. Да и мы
Широко текла вода Речки-непоседы В те далекие года, Что забыли деды. Говорят, разгорячась От степной погони, Эту реченьку не раз Проплывали кони. А однажды,
Памяти Андрея Астафьева Нас прикроют Дерновой коркой. Столбик вроют Над свежей горкой. Подровняют, Цветы положат. Век ваш, скажут, Был честно прожит, И родня про
Весна в Магнитке необъятна — Бурлит в году по триста дней. Весна в Магнитке неприглядна: И грязь жирней, и снег черней. И дело вовсе
Жил на свете мудрый человек, Доживал в заботах долгий век, И перед кончиною своей Он призвал джигитов-сыновей: — Оставляю всем троим завет: Поглядите, дети,
Михаилу Люгарину Закаты в багряной полуде Над нами, как вечный рассвет. В Магнитке не старятся люди Под славною ношею лет. Ты юность четырежды прожил,
За чаем сидим. Телевизор включаем. Зеленые блюдца в ладонях качаем, Как будто, вздымая пары, пароход Далече, в забытые годы идет. Он старый. Скрипучие плюхают
Облака — фарфоровые блюдца — Катятся по небу и не бьются. Ну а вдруг посыплются с вершины Золотые с розовым кувшины, Чаши, чары, кубки
В мыльной пене давно у времени Удила. Пробежало снежком по темени — Ну, дела! Вот — зима в белизне и блеске. Вот — весна.
Я весну, как тебя, обнимаю. А за окнами — дождь… Оборву календарь до мая — Может, раньше придешь. Ты отрезан большим пространством Воскресений, суббот
Утих дневной раскатистый прибой, — И ты опять наедине с собой… И жизнь внезапных стартов не дает На скоростной, слепой, бездумный взлет, А заставляет
В степи, у приуральского села, Взметнулась к небу синяя скала. Далече круча дивная видна! Скала в степи! Откуда здесь она? Какую силу тайную хранит?
В дальней дали от столицы, За три тысячи дорог, При какой-то там царице Жил уральский гончарок. Глина белая, бывало, Из его веселых рук Лебедицей
Памяти С. П. Попова, красного командира Зори горькие, как рябина. Две папахи. Два карабина. Две гранаты у правого бока Да четыре горячих ока. Зори
Отчего, полны предчувствий, По-осеннему сухи, Горьковато-светлой грустью Отдают мои стихи? Отчего в их мерной речи, Как признанье, как зарок, То и дело — «добрый