Дятел стучит по дереву,
И по пенькам капель.
Где-то в зеленом тереме
Синий очнулся апрель.
Звякнул ведерной дужкой
У голубых прорубей
И над церквушкою тусклой
В небо пустил голубей.
А по лесам,
По рощицам
Шел на апрель поглядеть
Ярый от одиночества,
Раненный грустью медведь.
Шел он,
Минуя изгороди,
Ржавых капканов замки,
Глядя с тоскою издали
На избяные дымки.
На золоченые горницы,
С царь-пирогом на столе.
Чудилось зверю,
Что гонится
Кто-то за ним по земле.
Очень домашними лапами
Хочет медведя обнять
И не звериными ласками
Сердце его растерзать…
Но сквозь засады дорожные,
Заросли, пади и мреть
В дебри свои потаежные
Все уходил он, Медведь.
Не расквитавшись с собаками,
В глушь уходил он.
Грозя…
По-человечески плакали
Ночью медвежьи глаза.
Он уходил,
Одинешенек,
Раны в ночи зализав,
В рваной шубе взъерошенной,
Словно в долги залезал,
В дебри,
Подале от вотчин,
Дыма, жилья, в круговерть,
Воя на звезды по-волчьи,
Шел по апрелю медведь.
Шел,
Как дитя непорочен,
Грешен,
Как тысяча лет…
И повстречал среди ночи
Терем,
А в тереме — свет.
Жадным звериным дыханьем
Он отдышал окно.
Женщина над вязаньем,
Видно, уснула давно.
Женщина, чудо, пророчество?..
Кончилась сказка моя…
Встретились два одиночества.
Грустный медведь — это я.
(2 votes, average: 3,00 out of 5)