Фотоснимок в треть стены —
Двое хлопцев до войны:
«Воротарские» кепули
И глаза слегка хмельны.
А под снимком на столе
Дышит водка в хрустале —
Пьем с хозяйкой за знакомство
И за мир на всей Земле.
У нас ягода с куста,
И стихи
с листа,
И как рифма отглагольная
Хозяйка проста.
Ну, за нас — эх, раз!
За Парнас — еще раз!
За Пегаса — зла, зараза! —
еще много,
много раз!
А на фото — тот поэт
И вот этот —
поэт.
И того давно уж нет,
И другого тоже нет.
Одному
хана
И другому
хана.
Одному —
вина,
А другому —
война.
А с соседних дач
Пугачиха, как Пугач,
И хохочет, и грохочет, а хозяйка —
в плач:
Все глядит на одного —
Она внучка его
(И по травке, и по Кафке,
И на попку — ничего!).
А при всем при том Ти Ви
Кажет нашу се ля ви:
Про Эльдара, про Гайдара
И про Монику Леви…
Да пошли все на!
Ледяной — до дна!
Июнь с маем поминаем —
Солона смородина!
А на снимке ее дед
Как у Германа одет,
Сквозь нее он смотрит телек
Через толщу в тыщу лет.
И туда ей — не сметь,
И сюда ей — не сметь,
А как розе на морозе —
Стыть и жить сквозь смерть.
И ништяк, и зря
Наш пижон, их фря
Лезут в душу из эфира —
Здесь не та земля.
А тут справка из «чеки»,
И две мокрые щеки,
Ярость, жалость и усталость,
Под «брынцаловку» стихи!
(2 votes, average: 4,50 out of 5)