Забылись странствия и встречи,
но сердце помнит до сих пор
дремучий лес в родном заречье
с названьем древним — Русский бор.
Там сотни лет шумели ветры
и токовали глухари.
В траве задумчивые кедры
стояли, как богатыри.
А у реки под гром двустволки
в малинник падала роса,
и теребили перепелки
усы молочного овса.
И вдруг — пустынная унылость,
как будто был пожар и мор…
Скажи мне, бабка, что случилось?
И где же, где он — Русский бор?
Вздыхает бабка, бросив вехоть,
теребит старенький платок:
— Сюда не стоило и ехать,
без лесу нет житья, сынок.
Срубили бор — река иссохла,
хоть кров бросай и уезжай.
Земля проклятая, что охра,
четвертый год неурожай.
…Топор ходил не тихой сапой,
безмозгло властвовал топор.
Сгубил, как ворог, Русский бор
дурак районного масштаба.
Он видел будущее смутно,
план выполнял наверняка.
Но говорил же кто-то мудро:
дурак опаснее врага!
Излечат землю эту годы,
мы, верю, многое поймем.
И на суде врага природы
врагом народа назовем.
(2 votes, average: 5,00 out of 5)