Так далеко от колыбели И от родимых берегов Лежит она, как на постели, В скалах, пугая рыбаков. Чужие вихри обвевают, Чужие волны песнь поют,
Стихотворения поэта Случевский Константин Константинович
Где только есть земля, в которой нас зароют, Где в небе облака свои узоры ткут, В свой час цветет весна, зимою вьюги воют, И
Заросилось. Месяц ходит. Над левадою покой; Вдоль по грядкам колобродят Сфинксы с мертвой головой. Вышла Груня на леваду… Под вербою парень ждал… Ионийскую цикаду
Еще один усталый ум погас… Бедняк играет глупыми словами… Смеется!.. Это он осмеивает нас, Как в дни былые был осмеян нами. Слеза мирская в
Розовых вересков полосы длинные В логе песчаном растут. Севера дальнего дебри пустынные Родина их,- а не тут! Или на то они здесь представители Братьев
Светлой искоркой в окошко Месяц к девушке глядит… «Отвори окно немножко»,- Месяц тихо говорит. «Дай прилечь вдоль белых складок Гостю, лунному лучу, Верь мне,
Каких-нибудь пять-шесть дежурных фраз; Враждебных клик наскучившие схватки; То жар, то холод вечной лихорадки, Здесь — рана, там — излом, а тут — подбитый
Еду по улице: люди зевают! В окнах, в каретах, повсюду зевки, Так и проносятся, так и мелькают, Будто над лугом весной мотыльки. Еду… И
Когда свет месяца бесстрастно озаряет Заснувший ночью мир и все, что в нем живет, Порою кажется, что свет тот проникает К нам, в отошедший
Я ласкаю тебя, как ласкается бор Шумной бурею, в темень одетой! Налетает она, покидая простор, На устах своих с песней запетой. Песня бури сильна!
Когда, приветливо и весело ласкаясь, Глазами, полными небесного огня, Ты, милая моя, головкой наклоняясь, Глядишь на дремлющего в забытьи меня; Струи младенческого, свежего дыханья
С простым толкую человеком… Телега, лошадь, вход в избу… Хвалю порядок в огороде, Хвалю оконную резьбу. Все — дело рук его… Какая В нем
Какая ночь! Зашел я в хату, Весь лес лучами озарен И, как по кованому злату, Тенями ночи зачервлен. Сквозь крышу, крытую соломой, Мне мнится,
Учит день меня: Не люби ее! Учит ночь меня: Все ее — твое! Я с ума схожу В этих да и нет! Ночь! цари
Возьмите все — не пожалею! Но одного не дам я взять — Того, как счастлив был я с нею, Начав любить, начав страдать! Любви
Не Иудифь и не Далила Мой идеал! Ты мне милей Той белой грудью, что вскормила Твоих двух маленьких детей! Девичья грудь — она надменна,
В роще дубовой, в соседстве Эвбейского моря, Жил с молодою женою, без слез и без горя, Старый Алоэ. Жену Ифимедией звали… Каждое утро, пока
Наш ум порой, что поле после боя, Когда раздастся ясный звук отбоя: Уходят сомкнутые убылью ряды, Повсюду видятся кровавые следы, В траве помятой лезвия
Каждою весною, в тот же самый час, Солнце к нам в окошко смотрит в первый раз. Будет, будет время: солнце вновь придет,- Нас здесь
И вернулся я к ним после долгих годов, И они все так рады мне были! И о чем уж, о чем за вечерним столом