I
Мы ней утратили, все, даже смех радушный
С его веселостью и лаской простодушной, —
Тот смех, который встарь, бывало, у отцов,
Из сердца вырвавшись, гремел среди пиров.
Его уж нет теперь, веселого собрата:
Он скрылся от людей и скрылся без возврата…
А был он, этот смех, когда-то добрый кум!
Наш смех теперешний — не более как шум,
Как вопль, исторгнутый знобящей лихорадкой,
Рот искажающий язвительною складкой.
Прощайте ж навсегда и песни и любовь,
Вино и громкий смех, — вы не вернетесь вновь!
В наш век нет юношей румяных и веселых,
Во славу красоте дурачиться готовых;
Нет откровенности, бывалой в старину —
При всех поцеловать не смеет муж жену;
Шутливому словцу дивятся, словно чуду;
Зато цинизм теперь господствует повсюду,
Желчь льется с языка обильною струей;
Насмешка подлая пиши над нищетой,
Повсюду, как в аду, у нас зубовный скрежет:
Смех не смешит людей — нет, он теперь их режет…
II
О смех! Чтоб к нам прийти с наморщенным челом.
Каким доселе ты кровавым шел путем?
Твой голос издавна там слышался, бывало.
Где все в развалинах дымилось и пылало…
Он резко пробегал над нивой золотой,
Когда по ней толпу водили на разбой;
На стенах городских, нежданно, без причины,
Он слышался сквозь стук ударов гильотины;
Он часто заглушал и стон и громкий плач,
Когда за клок волос тряс голову палач…
Вольтер, едва живой, но полный страшной силы,
Прощаясь с жизнию, смеялся у могилы —
И этот смех его, как молот роковой,
В основах потрясал общественный наш строй.
О тех пор под тяжестью язвительного смеха
Ничто прекрасное не жди у нас успеха!
III
Увы! беда тому, в ком есть святой огонь,
Кто душу положить хотел бы на ладонь?
Беда, сто раз беда той музе, благородной,
Которая, избрав от детства путь свободный,
Слепая к призракам мишурной суеты,
Полюбит идеал добра и красоты!
Смех, безобразный смех — людской руководитель,
Всего прекрасного завистливый гонитель,
Как язва кинется внезапно на нее,
Запутает в сетях, столкнет с пути ее.
И тщетно, бедная, сбирала бы усилья
Широко развернуть израненные крылья, —
И песнью в небесах подслушанной своей
Затронуть заживо больную грудь людей, —
Увы, на пол-пути, лишенная надежды,
Поникнув головой, сомкнув печально вежды,
Она падет с небес… А там, на краткий срок
Забившись где-нибудь в безвестный уголок,
Оплакивая жизнь, но с жизнию не споря, —
Умрет до времени с душою, полной горя…
(2 votes, average: 2,50 out of 5)