Рыцарь Ральф, женой своею Опозоренный, на шею Навязал себе, бледнея, Шарф большой, И из жениной уборной, Взяв под мышку зонтик черный, Устремился он проворно
Стихотворения поэта Соловьев Владимир Сергеевич
Вижу очи твои изумрудные, Светлый облик встает предо мной. В эти сны наяву, непробудные, Унесло меня новой волной. Ты поникла, земной паутиною Вся опутана,
Там, где семьей столпились ивы И пробивается ручей, По дну оврага торопливо, Запел последний соловей. Что это? Радость обновленья, Иль безнадежное прости?.. А вдалеке
«С Востока свет, с Востока силы!» И, к вседержительству готов, Ирана царь под Фермопилы Нагнал стада своих рабов. Но не напрасно Прометея Небесный дар
Нет вопросов давно, и не нужно речей, Я стремлюся к тебе, словно к морю ручей, Без сомнений и дум милый образ ловлю, Знаю только
Зачем тебе любовь и ласки, Коль свой огонь в груди горит И целый мир волшебной сказки С душой так внятно говорит; Когда в синеющем
Когда душа твоя в одном увидит свете Ложь с правдой, с благом зло, И обоймет весь мир в одном любви привете, Что есть и
«Семя жены сотрет главу змия». (Бытия, III) «Сотворил Мне величие Сильный, и свято имя его». (Еван. Луки, I) «И явилось на небе великое знамение:
Озеро плещет волной беспокойною, Словно как в море растущий прибой, Рвется к чему-то стихия нестройная, Спорит о чем-то с враждебной судьбой. Знать, не по
В грозные, знойные Летние дни — Белые, стройные Те же они. Призраки вешние Пусть сожжены,- Здесь вы нездешние, Верные сны. Зло пережитое Тонет в
Он был старик давно больной и хилый; Дивились все — как долго мог он жить… Но почему же с этою могилой Меня не может
У царицы моей есть высокий дворец, О семи он столбах золотых, У царицы моей семигранный венец, В нем без счету камней дорогих. И в
Безрадостной любви развязка роковая! Не тихая печаль, а смертной муки час… Пусть жизнь — лишь злой обман, но сердце, умирая, Томится и болит, и
Сочинено в состоянии натурального гипноза По небу полуночи лодка плывет, А в лодке младенец кричит и зовет. Младенец, младенец, куда ты плывешь? О чем
Отказаться от вина — В этом страшная вина; Смелее пейте, христиане, Не верьте старой обезьяне.
Там, под липой, у решетки, Мне назначено свиданье. Я иду как агнец кроткий, Обреченный на закланье. Все как прежде: по высотам Звезды старые моргают,
Угнетаемый насилием Черни дикой и тупой, Он питался сухожилием И яичной скорлупой. Из кулей рогожных мантию Он себе соорудил И всецело в некромантию Ум
Горизонты вертикальные В шоколадных небесах, Как мечты полузеркальные В лавровишневых лесах. Призрак льдины огнедышащей В ярком сумраке погас, И стоит меня не слышащий Гиацинтовый
Тихо удаляются старческие тени, Душу заключавшие в звонкие кристаллы, Званы еще многие в царствo песнопений,- Избранных, как прежние,- уж почти не стало. Вещие свидетели
Милый друг, иль ты не видишь, Что все видимое нами — Только отблеск, только тени От незримого очами? Милый друг, иль ты не слышишь,