Земля цвела. В лугу, весной одетом, Ручей меж трав катился, молчалив; Был тихий час меж сумраком и светом, Был легкий сон лесов, полей и
Стихотворения поэта Толстой Алексей Константинович
К Роману Мстиславичу в Галич послом Прислал папа римский легата. И вот над Днестром, среди светлых хором, В венце из царьградского злата, Князь слушает,
Уношу князю Ростиславу затвори Днепр темне березе. «Слово о полку Игореве» Князь Ростислав в земле чужой Лежит на дне речном, Лежит в кольчуге боевой,
Я вас узнал, святые убежденья, Вы спутники моих минувших дней, Когда, за беглой не гоняясь тенью, И думал я и чувствовал верней, И юною
К твоим, царица, я ногам Несу и радость и печали, Мечты, что сердце волновали, Веселье с грустью пополам. Припомни день, когда ты, долу Склонясь
Склоняся к юному Христу, Его Мария осенила, Любовь небесная затмила Ее земную красоту. А он, в прозрении глубоком, Уже вступая с миром в бой,
Во дни минувшие бывало, Когда являлася весна, Когда природа воскресала От продолжительного сна, Когда ручьи текли обильно И распускалися цветы, Младое сердце билось сильно,
Тщетно, художник, ты мнишь, что творений своих ты создатель! Вечно носились они над землею, незримые оку. Нет, то не Фидий воздвиг олимпийского славного Зевса!
«Государь ты наш батюшка, Государь Петр Алексеевич, Что ты изволишь в котле варить?» — «Кашицу, матушка, кашицу, Кашицу, сударыня, кашицу!» «Государь ты наш батюшка,
Мне в душу, полную ничтожной суеты, Как бурный вихорь, страсть ворвалася нежданно, С налета смяла в ней нарядные цветы И разметала сад, тщеславием убранный.
Коль любить, так без рассудку, Коль грозить, так не на шутку, Коль ругнуть, так сгоряча, Коль рубнуть, так уж сплеча! Коли спорить, так уж
1 Друзья, ура единство! Сплотим святую Русь! Различий, как бесчинства, Народных я боюсь. 2 Катков сказал, что, дискать, Терпеть их — это грех! Их
Ты прав: мой своенравный гений Слетал лишь изредка ко мне; Таясь в душевной глубине, Дремала буря песнопений. Меня ласкали сон и лень, Но, цепь
Поразмыслив аккуратно, Я избрал себе дорожку И иду по ней без шума, Понемножку, понемножку! Впрочем, я ведь не бесстрастен, Я не холоден душою, И
Приснился раз, бог весть с какой причины, Советнику Попову странный сон: Поздравить он министра в именины В приемный зал вошел без панталон; Но, впрочем,
У приказных ворот собирался народ Густо; Говорит в простоте, что в его животе Пусто. «Дурачье! — сказал дьяк. — Из вас должен быть всяк
Горними тихо летела душа небесами, Грустные долу она опускала ресницы; Слезы, в пространстве от них упадая звездами, Светлой и длинной вилися за ней вереницей.
Уж ты нива моя, нивушка, Не скосить тебя с маху единого, Не связать тебя всю во единый сноп! Уж вы думы мои, думушки, Не
Сердце, сильней разгораясь от году до году, Брошено в светскую жизнь, как в студеную воду. В ней, как железо в раскале, оно закипело: Сделала,
Замолкнул гром, шуметь гроза устала, Светлеют небеса, Меж черных туч приветно засияла Лазури полоса; Еще дрожат цветы, полны водою И пылью золотой, — О,